С сердцем не в ладу - Буало-Нарсежак (1995)

— Вот он!

Я тут же остановил машину, и затем все смешалось. Помню только удивление и испуг, когда кто-то сказал:

— Она внизу, во врачебном кабинете.

На крыльце и в вестибюле стояли люди, я отстранил их рукой и увидел, что Малле склонился над Элиан. Он тяжело распрямился, вытер лоб.

— Она упала в колодец, — пробормотал он и, продолжая делать искусственное дыхание, добавил, не оборачиваясь: — Кажется, приходит в сознание. Но если бы еще чуть-чуть…

Какая-то женщина плакала, я узнал Матушку Капитан. Том тоже скулил; у входа были слышны разговоры. Оторопь прошла: я привык к необычным ситуациям, тихонько проводил Матушку Капитан и закрыл дверь. Затем сменил доктора. Внешне я был хладнокровен, но в ушах, как звон колокола в тумане, непрестанно звучало: «Колодец… колодец…» Элиан еще не пришла в себя: жалкая, мертвенно-бледная, с обвисшими волосами, выпачканная в земле и тине. Никогда еще я не был так уверен, что люблю ее, а мои руки не были такими нежными и ловкими. Малле устало закурил сигарету.

— Теперь опасность миновала, — сказал он. Но в какой-то момент я подумал, что все кончено. Еще каких-нибудь три минуты… Вытащить ее оказалось не просто, это Гарри, каменщик, спустился в колодец. Элиан обвязали веревкой. Я приехал, когда он ее поднимал… Минут сорок, несмотря на все мои усилия, она не подавала признаков жизни. Я уже пал духом…

— Но как такое могло произойти? — спросил я. Этот вопрос не давал мне покоя.

— Понятия не имею. Подняла тревогу ваша собака. Пес выл так, что прибежала соседка. Он крутился у края колодца и лаял. Тогда она наклонилась и увидела вашу жену, та еще билась в конвульсиях… Соседка расскажет вам лучше, чем я; впрочем, она так растерялась, что не воспользовалась телефоном, и никого к тому же поблизости не было. Тогда она побежала к дому Паюсо… Их сын на мотоцикле помчался за мной. А время шло, вы понимаете, к тому же я был занят с больным, которого так сразу не бросишь. Все оборачивалось против нас. К счастью, в табачной лавке Паюсо-младший нашел помощь.

Малле подошел к Элиан, и мы перевернули ее на живот.

— Дело идет на лад, — продолжил он. — Самое страшное позади.

Он напереживался и теперь говорил без умолку.

— Приготовьте грелки. Еще не хватало, чтобы она у нас подхватила бронхит.

Икота сотрясала тело Элиан.

— Поторопитесь! — крикнул мне Малле.

Я вышел, поблагодарил всех, кто находился здесь. Я хотел поскорее остаться один, чтобы расспросить Элиан. Раз уж я решил сказать все, то должен подчеркнуть эту деталь. Несмотря на потрясение, у меня засела одна мысль: узнать, что произошло. При чем тут колодец?.. Меня бы не так поразило, если бы ее сбил автомобиль. Но колодец! Все случившееся казалось таким необъяснимым и страшным. Я утверждаю, что Элиан была уже в тот момент вне опасности. Симпатия всех этих славных людей была мне бесконечно дорога, но их любопытство меня раздражало. Я подумал о том, как обрадуется Мириам, когда узнает, что та, другая, которую она так и называла «другая», чуть не умерла. И здесь, в этом вестибюле, где все говорили разом, я понял, что Мириам действительно имела на меня права и что, если бы Элиан умерла… Отвращение и стыд в головокружительном озарении открыли мне, кем же я был. Виновником! Я вернулся назад. Элиан, поддерживаемая доктором, открыла глаза. Она смотрела на меня. Я заплакал навзрыд. Я отдаю себе отчет, насколько неубедительно могут прозвучать мои слова, но других не нахожу. Спазмы сдавили грудь. Я перестал терзаться, вновь мог выдержать ее взгляд; жизнь возвращалась к ней, глаза ее смотрели с недоверием, как будто она еще не узнавала мир, в котором пробуждалась. Я не смел ее поцеловать, неотрывно следил за ее, казалось, что-то ищущими глазами.

— Это ваш муж, — сказал Малле.

Я встал рядом с ней на колени, ее голова повернулась ко мне.

— Франсуа! — прошептала она. — Как я испугалась… Не уходи.