С сердцем не в ладу - Буало-Нарсежак (1995)

— Спешить не стоит!.. Сначала нужно снять боль, мешающую обследованию. Я зайду вечером. Лучше всего строгая диета… Пусть пьет, если захочет, но умеренно.

Он вытащил блокнот и ручку. У меня с души как камень свалился. Приступ аппендицита. Это понятно. Причины известны. Существует немало средств, чтобы побороть болезнь. Хотелось, чтобы у Элиан был аппендицит. Я этого почти желал, и когда Малле ушел, я принялся успокаивать Элиан. Я отвезу ее в Нант, в клинику доктора Туза. Она будет там себя чувствовать королевой. На все уйдет две недели.

— Можно подумать, что тебе это доставляет удовольствие! — прошептала она.

— Отнюдь, никакого удовольствия! Только…

Но что у меня творилось внутри, я не мог ей передать. Не мог объяснить, что приступ аппендицита доказывал бессилие Мириам. Впрочем, Мириам, чтобы убить Ньете, пришлось применить обычное средство! Итак! Опасения напрасны. Ко мне возвращался вкус к жизни. Матушка Капитан взялась сходить за покупками и обещала присмотреть за Элиан.

— В четыре часа чашечку овощного бульона… и немного минеральной воды «Виши». К ужину буду гораздо раньше обычного. Мне суп, два яйца, и хватит!

Я отсутствовал не более трех часов, съездил только на ярмарку в Шаллан, где у меня было назначено свидание с выгодным клиентом. По возвращении я увидел Элиан в самом плачевном состоянии. Матушка Капитан в совершенном смятении одновременно плакала и говорила. Вскоре после моего отъезда у Элиан началась страшная рвота. Но она запретила старушке вызывать врача, и бедняга томилась, ожидая меня. Я ее отправил как можно вежливей восвояси и постарался что-нибудь узнать у Элиан.

— Ну, дорогая, как ты себя чувствуешь?

— Хочу пить, пить…

Я дал ей воды. Руки у нее горели и дрожали.

— Где болит?

Она не ответила. Я позвонил Малле, может, есть смысл срочно сообщить в клинику? Он примчался и был очень удивлен, что болезнь прогрессирует. Он снова осмотрел Элиан.

— Откройте рот… покажите язык…

Стонать у Элиан уже не было сил. Она дышала учащенно, на глазах выступили слезы. Малле приподнял ей веки.

— Куда ее вырвало? — спросил он.

— В умывальник, по всей видимости.

Он прошел в ванную. Умывальник был вымыт. Малле задумчиво осмотрел его, затем приоткрыл дверь и понизил голос:

— Что она вчера ела?

— Кролика. Я тоже его ел, и, видите, никакого несварения… Впрочем, приступ аппендицита…

Он прервал меня:

— Это не аппендицит… Послушайте, старина… Я имею обыкновение быть откровенным! Можно поклясться, что вашу жену отравили… Вы видели, какой у нее язык, какая слюна. А сейчас наблюдаются остальные признаки отравления: пульс, боль под ложечкой, слезы конъюнктивита…

— Этого не может быть!

Я бурно протестовал, но подумал об исчезнувшем из аптечки пузырьке с мышьяком.

— Этого не может быть, согласен, — продолжал Малле, — но мне приходится объяснять симптомы, и даю голову на отсечение, что речь идет о мышьяке.

— Послушайте… Вы отдаете себе отчет…

Он вернулся к изголовью Элиан, понюхал ее губы, пощупал живот.

— Конечно, — шепнул он, — стопроцентной гарантии дать не могу… Во всяком случае, могло быть и хуже. Мы промоем ей внутренности, другого выхода нет! На мой взгляд, она съела какую-то пакость… Не будем ее пока трогать.

Я отвел его в свой кабинет. Он вытащил табакерку, взял щепотку табаку и стал набивать трубку, не переставая осматривать комнату.

— Вы уверены, что опасности нет?

— Абсолютно! Какой-то продукт, содержащий яд, какой, не знаю, поищите сами. Но это только начало отравления. С ее здоровьем такой отравы потребовалось бы приличное количество! До чего здесь хорошо, однако! Равнина! Море!.. Нуармутье виден так близко, кажется, руку протяни!

Он сел за мой стол и набросал рецепт.