С сердцем не в ладу - Буало-Нарсежак (1995)

— Увези меня, — сказала она, — куда хочешь, увези. Я опоздала. Прости. Я бежала, потом взяла такси…

— И?..

— Мне просто стыдно, такая глупость!

— Ну, так скажи, милая.

— Шофер насвистывал мелодию…

— Понимаю, — сказал Лепра.

— Я вышла под каким-то предлогом. Добиралась пешком.

Они застыли друг перед другом в каком-то тревожном ожидании.

— То же самое случилось и со мной, — сказал Лепра. — Все это, конечно, мало приятно, но я полагаю, мы как-нибудь привыкнем. Куда денешься! Давай пойдем в «Элизе-клуб», хочешь? Сейчас там никого нет.

— Я ужасно голодна, — призналась Ева.

Они перешли площадь.

— Ты уверен, что мы не услышим там ту же мелодию?

— Ну, знаешь…

— Как я буду выглядеть в глазах людей?

У лестницы было оживленно, но в зале оставались еще пустые столики. Они сели в глубине. Лепра, читая меню, поглаживал Еву по руке. Почему-то он неожиданно успокоился, и Ева тоже улыбалась.

— Извини меня, Жанно. Я схожу с ума. Сама себя не узнаю. Закажи мне рыбу, все равно какую. И все… У меня для тебя хорошая новость.

— Маскере?

— Нет. Маскере не торопится, и это, между прочим, доказывает, что я больше не котируюсь. Блеш. Он обещает, что через три недели… Он должен перезвонить мне вечером. Но все уже почти готово… У них был контракт с венгерским пианистом, но тот заболел.

— Сгожусь на чардаш?

— Прошу тебя, не ворчи. Я, естественно, сказала, что ты согласен. Тихо! Не смотри на лестницу… Там… Гамар.

— Гамар? Тот, что в нашем списке?

— Да.

Гамар заметил их. Он кивнул и, поколебавшись, подошел. Ева представила его Лепра, словно Гамар был ее лучшим другом. В этом не было и тени лицемерия. Только любопытство и готовность к борьбе. Гамар присел рядом.

— Очень рад, что встретил вас, — сказал он Еве. — Я сейчас еду в Италию и, как всегда, на бегу… Фожер не передавал вам наш последний разговор? Видите, я иду прямо к цели.

Ева изучала его с таким пристальным вниманием, что Лепра уже заранее ненавидел этого человека со столь непринужденными манерами. Кто он, враг или друг?

— Нет, — ответила Ева. — Муж не посвящал меня в свои дела.

— Но это касалось непосредственно вас! — воскликнул Гамар. — Произошла какая-то путаница.

— Он обожал все запутывать, — сказала Ева.

— Я предложил ему снять фильм с вами в главной роли. И он ничего вам не сказал?

— Нет.

— Странно. Он обещал подумать, посоветоваться с вами…

— Он склонен был принять этот проект?

— Откровенно говоря, нет.

— Это неудивительно. Он бы не вынес моего успеха, если бы сам был ни при чем, понимаете? Без его разрешения…

Гамар уставился на Еву своими серыми глазами.

— Это на него похоже, — пробормотал он.

Ева взглянула на Лепра и наклонилась к Гамару:

— Господин Гамар, между нами… вы испытывали к нему симпатию?

— У людей моей профессии не принято советоваться с сердцем.

Он чуть заметно улыбнулся и встал.

— А жаль, — заметил он. — Мы отказались от этого проекта, но, может, когда-нибудь еще к нему вернемся.

— Не думаю, — заметила Ева.

Он не стал возражать, поклонился и сел за столик в другом конце зала. Еве расхотелось есть.

— Это не он, — сказал Лепра.

— Не он. Впрочем, чем больше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь, что Морис никому не мог довериться. В какой-то момент мне показалось, что он мог все рассказать какому-нибудь приятелю. Но видишь ли… Гамар не любил его, и тем не менее они были очень тесно связаны. Мы только время теряем на поиски.

Она пожала плечами и вздохнула:

— Нет, я отказываюсь.

— От чего?

— От всего. Так будет достойнее. Не хочу, чтобы болтали, будто я навязываюсь.

— Ева!