Папа для двойняшек - Галлея Сандер-Лин (2020)

Ярик уже давно осознал, что Виола необходима ему как воздух. Перестал с этим бороться и считать себя неправильным или ненормальным. Да, нужна, он просто принял этот факт и сдался на милость чувств. Как угодно, в качестве кого угодно, но она должна быть рядом. Одновременно с тем, что хотел сделать её своей, он желал, чтобы Виолка просто была, дышала, улыбалась, смотрела ласково, спокойно спала по ночам, не шарахалась от прикосновений и избавилась от страхов. Да, чтобы, наконец, перестала бояться и смогла жить полноценной жизнью, как раньше.

Он ненавидел её таблетки и то, что она была вынуждена их принимать, поэтому очень радовался, когда Виола стала это делать всё реже и реже, пока не отказалась вовсе, держа их только для самых экстренных случаев. Детям они говорили, что это специальные витаминки, и Ярослав отдал бы что угодно, чтобы это было правдой и ей нужны были лишь витамины.

Он привык её защищать, всегда это делал. Но семейная жизнь показала, что куда сложнее защитить Виолетту не от мальчишек во дворе, не от тираничных родителей, не от посторонних парней и даже не от нападок Гаджиева, а… от себя самого, от желания прикоснуться, поцеловать, обнять крепко-крепко и больше никогда не отпускать, чтобы она стала частью него, чтобы одно дыхание на двоих. Но приходилось держать себя в узде. Как там было в кинематографе? «Верная рука — друг индейцев»? В его случае получилось «холодный душ и правая рука — друзья мужчины». Но что уж тут, сам всю эту кашу заварил. Тем паче «Бог терпел и нам велел».

Желание защитить от всего на свете (в том числе и от её первых девичьих чувств, которые могли оказаться ошибкой), гиперопека и собственный эгоизм толкнули в юности на неблаговидный поступок, за который Яр расплачивается до сих пор. Но вся беда в том, что вместе с ним расплачивается и она. Не солги он тогда Тимуру, той выпускной ночи могло бы вообще не быть и Виола не была бы сломана. Быть может, она бы сама разочаровалась в Гаджиеве и ответила на чувства Яра… Сейчас об этом можно только гадать, сделанного не воротишь, можно только надеяться вымолить прощение.

Однако даже если не брать в расчёт угрызения совести, Ярика всё равно настигла карма. Не зря о ней столько говорят, потому что это действительно работает! У кого Виолетту забрал когда-то, тот ею первым и завладел, хоть смейся, хоть плачь, да ещё и вечную память о себе оставил. И каждый раз, когда смотрел на двойняшек, Ярослав заново переживал свой грех. Все эти годы он стремился оправдать доверие любимой, создавал семейное гнёздышко, ни на чём не настаивал, помогал бороться с приступами и мечтал, что у них всё наладится. Не зря ждал, как оказалось, состояние Виолы постепенно улучшалось, она перестала шарахаться, как раньше, начала сама к нему прикасаться, всё действительно стало налаживаться… Ещё немного — и они смогут зайти дальше, так он думал, на это надеялся…

Но теперь годами создаваемая ячейка общества пошла трещинами и грозит разлететься на множество кусочков, которые никогда не собрать воедино. И всё из-за приезда Тимура! Хотя кому Яр врёт?! Вся их семейная жизнь изначально была фальшивкой, маской, прикрытием, Гаджиев просто ускорил разоблачение и, чёрт его дери, был прав в своей обиде.

Да только сейчас-то ему что понадобилось? Почему всё же решил вернуться? Явно не потому, что дозрел до того, чтобы взять ответственность за своих детей: кажется, он до сих пор не в курсе, что стал отцом Виолкиных двойняшек, иначе не срывался бы на Яре. Неужто действительно её не забыл? Хотя, если так посмотреть, не шибко Тимур ей верность хранил, у самого ведь уже давно и жена, и сын. Ну и какого лешего тогда в чужую семью решил влезть?