Чужой мир - Ксения Власова (2020)

– Потому что проблемы с головой в счет не идут, – мстительно припечатала Лиди и, кажется, окончательно успокоилась. – Я тебе мамины пирожки принесла. Она сказала, что даже если ты мертва, я обязана положить их на надгробие – помянуть, так сказать.

– О, гостинцы от Софи! – радостно воскликнула я, проигнорировав ту часть разговора, где говорилось о смерти. Живот заурчал в предвкушении, словно поддерживая мое воодушевление.

Пару минут спустя я выставила на стол кружки с кофе и пузатую сахарницу, которую гостеприимно придвинула поближе к подруге, а затем выложила пирожки на тарелку и тут же утащила один. Лишь надкусив теплое тесто и распробовав начинку, я задумчиво спросила, обращаясь больше к себе, чем к Лиди:

– Наверное, разговоры про пирожки на надгробии должны были полностью отбить у меня аппетит?

– Это вряд ли, – хмыкнула Лиди, делая большой глоток и тоже потянувшись к тарелке. – Кого сегодня испугаешь смертью? Кстати, отличный кофе! Откуда?

– Алекс принес.

– А ты, наверное, только этим кофе все дни и питалась. Ты заметно похудела.

Я рассеянно ощупала собственную талию и отмахнулась.

– Тебе показалось. У меня был запас крекеров, я не голодала.

Лиди поперхнулась напитком, но комментировать мою фразу не стала. Вместо этого серьезно спросила:

– Почему ты вдруг исчезла?

Я бездумно заскользила указательным пальцем по столу, выводя непонятные узоры – некстати вспомнился тот символ из цинфийского алфавита, который получался у меня хуже других. Алекс не говорил, что моя поездка – тайна за семью печатями, но я и сама понимала: о ней не стоило болтать попусту. Впрочем, Лиди – моя подруга, и я знаю ее уже десять лет…

Как же я не люблю делать выбор! Никогда не могу просчитать все вероятные последствия.

– Готовлюсь к небольшому путешествию, – наконец уклончиво ответили я.

– Куда? – удивилась Лиди. Ее брови испуганно взлетели вверх. – Майя, ты тоже бежишь с планеты?

– Что значит, «тоже»? – мгновенно насторожилась я.

– Макс подался в бега, – после паузы негромко призналась она. – Приходил вчера попрощаться. Сказал, что не хочет быть рабом на рудниках. Я не знаю, куда он отправился.

– Какой ужас… – я обхватила холодную ладошку подруги и сжала ее. – Почему ты не поехала вместе с ним?

– У меня тут родители… Я не могу их бросить.

Лиди быстро опустила взгляд, но я успела заметить блеск ее мокрых глаз. Ее ладошка осторожно освободилась от моей, словно вежливо отвергая всякую жалость.

Я растерянно смотрела на молчавшую подругу. В памяти всплыло ее лицо, не такое, каким я видела его сейчас – замкнутым, хмурым, почти жестким, а счастливым, словно изнутри озаренным светом – такое волшебное действие оказывало на него присутствие Макса.

Я вспомнила, что она почти всегда смеялась в его присутствии. Макс не обладал каким-то феерическим чувством юмора, ей просто было с ним хорошо.

Они уже год считались женихом и невестой, но из-за санкций свадьба все время откладывалась, а теперь и вовсе сорвалась.

– Я понимаю, почему он решился на побег. Я сама бы поступила так же. Он достоин большего, гораздо большего, чем… чем…

Лиди сделала судорожный вдох, голос изменил ей и явственно дрогнул.

– Тебе надо было бежать с ним, – тихо сказала я, но та затрясла головой.

– И оставить родителей? Нет, я – все, что у них есть. Только из-за меня они еще пытаются бороться. Сбежать с Максом – все равно что собственноручно выбить эпитафию на их надгробии.

– Они бы поняли…

– Ты бы бросила Алекса? – Лиди смотрела прямо, в ее лице читался вызов, и я, помедлив, покачала головой.

Окажись я на ее месте, поступила бы так же, но легче от этого не становилось.

– Я буду скучать по нему, – едва слышно проговорила, почти выдавила из себя Лиди. – Знаю, что никогда больше не увижу его, но каждый день буду встречать мыслью о нем.