Чужой мир - Ксения Власова (2020)

– Без госпожи, – пояснила я, раздумывая, как тактичнее задать вопрос.

– Вы хотите, чтобы я перешла на дружеский тон? – немного испуганно, но с нотками странного трепета предположила она.

Я лихорадочно принялась вспоминать особенности цинфийского общения.

Кажется, если не ошибаюсь, в цинфийском существует три формы языка: официальный, полуофициальный и дружеский. Первый предполагает упоминание статуса и полного имени, второй – только статуса, а третий – лишь имени. Последний допустим при общении с близкими людьми, в противном случае подобная фамильярность означает прямое оскорбление.

Вот эти правила цинфийского Айю и переняла при общении на всеобщем. Думает она по-прежнему на своем языке.

– Да, – осторожно согласилась я, размышляя, не совершаю ли ошибку. – Я бы хотела подружиться с тобой.

Она какое-то время сидела молча и если и выглядела ошарашенной, то первые несколько секунд. Затем на ее миловидном лице появилось задумчивое выражение.

– Хорошо, – наконец проговорила она, – это огромная честь для меня! Однако на людях я по-прежнему буду называть вас госпожой, чтобы избежать неудобных расспросов. Вы согласны?

Я заметила, что Айю все равно мне «выкает», но решила, что Рим тоже не за один день строился.

– Отличный вариант, – кивнула я и спросила то, что не давала мне покоя. – Сколько тебе лет?

– Двадцать зим, – ответила та и затараторила: – Я быстро учусь и схватываю все на лету. Не волнуйтесь, я буду дежурить возле вас день и ночь, ни на шаг не отойду!

От такой перспективы я закашлялась, а Айю крепко вцепилась мне в руку, чуть повыше локтя, и выжидающе заглянула в глаза, словно испугалась, что я сейчас передумаю и затребую себе более опытного специалиста.

– Нет-нет, все в порядке. Меня устраивает твой возраст, – заверила я. – Просто стало любопытно…

«…насколько цинично Алекс подошел к выбору переводчика», – мысленно закончила я и вздохнула.

Упрекать брата было бессмысленно: он в точности выполнил мою просьбу.

– Понятно, – удивленно проговорила Айю, и было заметно, что ей вовсе не понятно, но она решила не акцентировать на этом внимание. – Вы такая красивая! Я так горда, что работаю с вами!

Я снова закашлялась, уже не столько от неожиданной смены темы, сколько от странного, высказанного с придыханием комплимента. Осторожно освободив локоть от хватки Айю, я незаметно отодвинулась и опасливо осведомилась:

– Ты считаешь меня красивой?

Конечно, вероятность сразу по прилету на чужую планету наткнуться на маньяка весьма мала, но все же…

– Разве можно думать по-другому? – с искренним изумлением откликнулась Айю. – Все были восхищены вашей красотой. Да и как иначе? Светлая кожа, овальное лицо и глаза… Какие яркие, синие глаза! Никогда таких не видела! У всех землян синие глаза?

– М-м-м… Нет, но у моего брата такие же, – пробормотала я, пропуская восторженное оханье мимо ушей.

Как говорила Элеонора? На Цинфе царит культ красоты? Получается, внешняя привлекательность невероятно важна для них, и я своим видом попала «в тренд»?

– Айю, – осторожно позвала я, прервав ту на полуслове, – в моде… овальная форма лица?

– Да, как у вас, – подтвердила она. – Или круглое, как у меня. Видите?

Она поочередно повернулась левым и правым боком, чтобы я могла оценить результат.

– Разве естественная форма черепа цинфийцев не заострена к подбородку? – прямо спросила я и прикусила язык. Получилось грубо.

– Конечно, но в моде круглые лица, – безмятежно откликнулась она. – Большинство делают операции, чтобы поменять форму. Я тоже сделала, уже давно. Лет шесть назад.

Я застыла, силясь уложить услышанное в голове.

Айю сделала серьезную пластическую операцию в четырнадцать лет. Не по медицинским показаниям, а ради условностей моды.

Мне, выросшей среди толерантных к внешним недостаткам землян, было сложно принять нечто подобное. Впрочем, выбора не оставалось.