Чужая беременная - Мила Ваниль (2020)

Михаил повернулся к ней спиной и выдернул из пня колун. Коля снова нажал на клаксон.

— Да иду уже… — простонала Маша себе под нос и убежала к машине.

Зря он вчера поперся в дом к Марусе, зря. Михаил поставил на пень очередное полено, примерился и опустил топор. Полено со звонким треском разлетелось на две половинки. Потом всю ночь не спал, ворочался. Понял, что попал под обаяние косичек.

Тьфу! Ядрена вошь. Косички…

Старый пень, о чем он вообще думает? Маруська ему в дочки годится. А он уже вот-вот дедом станет!

Нет, если обещал позаботиться — он слово сдержит. Но и только.

Какого черта полез в ее личную жизнь, старый пень?!

Михаил колол дрова, как заведенный, пока не перестал чуять тело от усталости. Руки больше не поднимались, спина не разгибалась. Он включил котел и долго стоял под горячим душем, прогревая мышцы.

Маруськин участок выглядел сиротливо без хозяйки. Посаженные вчера цветы пожухли под палящим солнцем. Судя по прогнозу погоды, дождя в ближайшие дни не предвидится. Если Маруся приедет завтра к вечеру, то посадки могут и засохнуть.

А если и с утра, то ей придется таскаться по жаре с лейкой.

К вечеру Михаил не выдержал, просунул шланг под забором, благо длина позволяла, и стал поливать соседские цветники. А потом переоделся, вытащил из закромов бутылку хорошего армянского коньяка и отправился к Петровичу. Василиса — жена понятливая. Частых пьянок она не терпела, но Михаила привечала, не возражала против таких посиделок, даже закусь приносила. Да и редко они пили, чего уж там.

Вот и сейчас, в ответ на Михаилово «Надо, Василисушка, позарез» лишь кивнула, да выставила на стол на веранде малосольные огурчики и домашнее сало.

— Что, соседка? — спросил Петрович после того, как они опрокинули по одной, да закусили хрустящим огурчиком.

Все по-простому — коньяк с огурцом. Красота.

— Только не о соседке, — буркнул Михаил. — Наливай.

И уложил на кусок черного хлебушка ломоть сала.

= 22 =

Если бы не Коля, ничего бы за один день Маша не успела. Все было бы проще, если бы Толик дал согласие на развод. Имущественных претензий Маша не имела, чужую квартиру делить не собиралась, и даже на алименты не рассчитывала. Однако Толик уперся, а при несогласии мужа развод через ЗАГС невозможен. Пришлось подавать заявление в суд.

Коля везде носился сам — узнавал, ксерил документы, платил госпошлину. Машу он приводил в кабинет в последний момент, под ручку, поставить подпись, подтвердить, заверить. Так что она даже не устала. Однако вернуться в деревню этим же вечером не получилось.

— Мы куда? — спросила Маша, когда они, наконец, отъехали от здания суда.

— Машуль, рыбка моя, я тебя домой заброшу — и в клуб, — пояснил Коля. — У меня выступление, мне еще разогреться и переодеться.

— Коль, можно, я с тобой? — попросила Маша.

Он недоуменно на нее покосился, продолжая следить за дорогой. Она и раньше бывала на его выступлениях, но никогда по собственной инициативе. Если он приглашал — приходила, всегда с мужем.

— А тебе не вредно по клубам ходить? — спросил он.

— Я же не пить туда иду, а на тебя посмотреть. — Маша повела плечом, потом призналась: — Ты уезжаешь, далеко, надолго. Я скучать буду.

— Так не сегодня ж уезжаю…

— Коль, вот ты чего такой вредный? — возмутилась Маша. — Хочешь, чтобы я сидела в твоей квартире в одиночестве? Давай, вези!

— Ладно, поедем в клуб. Только сначала все равно домой, мне костюм для выступления забрать надо.

Вечер Маша провела с кайфом. По просьбе Коли ее посадили практически рядом со сценой, там, где музыка оглушающе не била по ушам. Маша пила безалкогольные коктейли и смотрела представление.

Она с удивлением обнаружила, что многие пришли посмотреть именно на ее друга. Восторженные вопли фанатов сопровождали его появление на сцене и даже на несколько секунд заглушили музыку.