Парящая для дракона - Марина Эльденберт (2018)

От этого мне хочется парить, и, наверное, не будь мне строго-настрого запрещены резкие движения, я бы начала танцевать прямо здесь. Но прямо здесь еще и царит всеобщее возбуждение, однокурсники один за другим выходят из аудитории, кто-то счастливый, кто-то не очень — наша староста Фрэнни, например, считает, что все, что не высший балл — трагедия. Ее пытаются переубедить, но она отмахивается. Говорит, что будет пересдавать, и убегает. Не сдавших совсем у нас, разумеется, нет.

Все, кто дошли до последнего курса, точно знают, зачем они здесь, и что в их жизни будет дальше. Это отличительная особенность студентов Хайрмаргского Государственного Университета. Он один из самых значимых на мировом уровне, и все, кто здесь учится, все выпускники, даже закончившие со средним баллом, очень высоко котируются на рынке труда.

Наверное, я единственная, кто пока даже приблизительно не представляет, что ее ждет дальше. Точнее, я представляю — кастинг в «Эрвилль де Олис», который я пройду, свадьба с Торном, и… и как это будет совмещаться, я пока не знаю, но сегодня хочу с ним об этом поговорить. Я вообще о многом хочу с ним поговорить — о том, что чувствую. О том, что таксе для меня сугроб. И о том, как много он для меня значит.

Торн, а не сугроб, разумеется.

— Ну что, едем? — спустя какое-то время, к нам снова заявляется Мист.

На этот раз у бывшего на руке уже висит девица, с которой я его застукала, но сейчас это действительно не имеет для меня никакого значения.

— У нас еще двое в аудитории, — говорит Саш.

— Ну тогда подтягивайтесь. Ресторан «Алая лента», панорамный зал.

— Вы там сколько заплатили за аренду?! — живо интересуется Аирана.

— Не переживай, с вас не попросим.

Мист удаляется со своей новой пассией, его ладонь лежит на ее пятой точке.

— Тощая, — мстительно заявляет Рин, еле слышно, правда — только для меня.

Я тихонько фыркаю.

Через двадцать минут выходят наши, и мы все вместе устремляемся вниз.

— Кто-нибудь знает, как нам быстрее туда добраться?

Однокурсники переговариваются, гурьбой текут к лифтам. Отовсюду слышатся предложения по оптимальному маршруту, я чуть придерживаю Рин.

— Что? — спрашивает она.

— Это прозвучит высокомерно… но ты же не думала, что мы полетим на аэроэкспрессе?

Рин хохочет.

— Лаура, ты и высокомерие — несовместимые вещи. Знаешь, почему я с тобой подружилась?

— Почему?

— Потому что ты была одна из немногих, кто не гнул пальцы: мой папа — супер-юрист, или моя мама — ведущий специалист в области строительства!

— П-ф-ф-ф.

— Вот тебе и п-ф-ф-ф. И да, кто сказал, что возможность долететь на личном флайсе — это плохо? Жизнь такая штука — надо пользоваться привилегиями, пока можешь. Потому что завтра — крак — и все развалится.

— Очень оптимистично.

— Да ну. Я самая большая в мире оптимистка. — Рин хлопает меня по плечу. — Просто в мой оптимизм примешана капелька реализма.

— Капелька?

— Са-а-а-мая малость.

На этот раз мы смеемся обе, и она говорит:

— Серьезно. Вот скажи, когда я еще покатаюсь на личном флайсе?

— Пользуясь привилегиями подруги первой ферны Ферверна? В любое время.

— Иди ты!

— Сама иди!

Продолжая перебрасываться шутками, мы спускаемся на подземную парковку. Рин падает на заднее сиденье рядом со мной, вытягивает ноги. Потом показывает взглядом на мергхандара, который садится рядом с Хестором. Второй садится во флайс, который полетит за нами.

— Система! — говорит она.

Еле слышно, но мергхандар поворачивается к нам.

— Ферна Рибельгар, пока я не подойду к двери, из машины не выходим.

Ринни вскидывает руки в знак согласия, улыбается. Мы летим над городом, и я кое-что вспоминаю:

— Я не смогу остаться надолго. Максимум часа два-три, у меня еще подготовка к вечеру.

Хочу сразу надеть белье, чтобы чувствовать себя… иначе