Проданная - Кира Шарм (2020)

И между ног все полыхает, тянет и покалывает, когда ощущаю, как туда вжимается его возбужденная плоть…

— Что ты делаешь! Что себе позволяешь, — возмущаюсь, но чувствую, как неуклонно схожу с ума. Тело хочет прильнуть к нему сильнее, ближе, до максимума, до предела, само изнемогает от тяги к этому сладостному, запретному…

Будто даже суставы выкручивает от этого неуемного желания.

Почувствовать его жестко. Глубоко в себе. Не так, не сквозь ткань его джинсов и моих шортиков, пусть они даже почти и не служат преградой. На максимум. Всего его. Насквозь ощутить хочу. И в тоже время знаю, если это случится, потеряю себя. Или уже потеряла?

Стас резко поддается вперед и обрушивается ртом вдруг на мои губы.

Настолько неожиданно, резко, жестко, что я даже вскрикиваю, пытаясь их сжать.

Но его рот впивается с еще большим напором, порабощая, окончательно и бесповоротно.

Заставляя распахнуться, сметая своим бешеным напором все мои жалкие попытки сопротивления.

Горячий язык врывается внутрь, яростно толкаясь, будто клеймя, обрывая на корню всю мою волю.

А по моим венам начинает с огромной скоростью нестись не кровь. Горящее пламя.

Тугим узлом скучиваясь где-то внизу живота. Отбиваясь там пульсом, стекая между ног. Бедра начинают подрагивать, и я сама дергаюсь, вжимаясь еще сильнее в его наряженный упирающийся в меня член.

Распахнутая. Вся нараспашку. С тихим стоном в его ненасытные губы.

Дрожу и впиваюсь в его волосы еще сильнее, до боли в пальцах.

И проклинаю саму себя за это.

Резко отстраняется. Таким же рывком, как и набросился на меня.

А я замираю. Изумленно сморю в его глаза.

Дикие. Порочные. Извергающие волны запретного, того, что для меня за гранью.

Сводящие с ума. Вспыхивающие снова какой-то нереальной яростью.

Его челюсти снова сжимаются так, что я, кажется, слышу их хруст.

Резко одергиваю руки, опуская их на капот.

— Что? Ты? Творишь? — выплескиваю прямо в эти глаза дрожащим голосом.

Удивительно, что язык не заплетается, — после этого поцелуя, безумного, дикого я, наверное и двух шагов пройти не смогу. Задыхаюсь. Голова кружится до невозможности. А внутри все пылает так, что и ледяной водой не унять.

— То, чего ты и хотела, — его голос отвечает мне хриплым рыком

— Я? С ума сошел?

— Разве нет?

Не понимаю этой безумной ярости в его взгляде, в желваках, заигравших на лице.

Пытаюсь отстраниться, но Стас резко дергает на себя мои бедра, впечатываясь теперь действительно на максимум. До боли. Как будто я совершенно обнажена, как будто сейчас ворвется в меня вовсе не губами, несмотря на полоску шортиков и тонкие кружевные трусики, — да и разве это для него преграда?

Боже, какой он твердый, какой горячий!

А если по-настоящему? Без брюк?

— Ты только что не собиралась трахаться со своим сопляком в ВИП-кабинке, которую он заказал? — его рука с нажимом проходит по горлу вниз, задевая, прижимает грудь, задевает соски костяшками, — а я выгибаюсь, как идиотка от этой грубости. И одновременно холодею от голоса, что будто хлещет по щекам.

Откуда в нем сейчас столько злобы? Почему такая ненависть плещется в этих почти почерневших дьявольских глазах?

— Под наркотой, которую ебырь твоей подружки насыпал в коктейль…

Всхлипываю, когда его пальцы резко задирают топ, сжимают вдруг напрягшиеся соски.

Себя не контролирую, ток бешено разносится по венам.

Запрокидываю голову назад, проваливаюсь в черноту этой ночи, схожу с ума, забывая все его слова, не слыша их, не понимая…

— Смотри на меня! Смотри, София, черт тебя дери!

Дергает за волосы, заставляя снова оказаться с ним лицом к лицу.

Его ноздри раздуваются от ярости. А в глазах что-то такое… Черное, сумасшедшее, на грани безумия или срыва…

И мой сосок по-прежнему перекатывается в его пальцах.