Могила моей сестры - Роберт Дугони (2016)

Кто-то ударил ее сзади. Когда она попыталась поднять руку, чтобы пощупать затылок, на запястье ощутила тяжесть. Тряхнув руками, она услышала звон цепей. Сердце заколотилось. Трейси попыталась встать, но от головокружения упала на одно колено. Сделав глубокий вдох, она подождала, пока головокружение пройдет, и снова попыталась встать, медленно, покачиваясь, но удерживая равновесие.

Она ощупала руки. На запястьях были наручники, соединенные цепью в фут длиной. От нее тянулась другая цепь, толще. Трейси стала перебирать ее и добралась до какой-то прямоугольной пластины. Пальцы нащупали шестиугольные головки двух болтов. Она уперлась ногой в стену, потянула цепь и ощутила, что пластина немного пошевелилась, но тут снова вернулось головокружение и пульсирующая боль в голове.

Сзади послышался какой-то звук. Луч тусклого света пронзил темноту, медленно расширяясь, – открывалась дверь. Кто-то шагнул внутрь, какой-то силуэт, и дверь закрылась, снова оставив Трейси в темноте. Она уперлась спиной в стену, подняла руки и приготовилась ударить рукой или ногой.

Кроссуайт пыталась следить за звуком шагов в помещении, но в темноте казалось, что он исходит отовсюду. Послышался странный сверлящий звук. И вдруг вспыхнул свет, на мгновение ослепив ее. Она зажмурилась, ожидая, когда пройдут черные и белые пятна. Потом заслонилась рукой от света и увидела, что его источником была единственная лампочка, висевшая на проводах на деревянной балке, одной из двух балок, пересекавших обшарпанный грязный потолок.

На полу какая-то фигура, стоя на коленях спиной к ней, вертела ручку, торчавшую из стенки деревянного ящика. При каждом обороте изнутри слышалось словно жужжание роя невидимых насекомых, а нить накаливания в лампочке пульсировала, изменяя цвет с оранжевого на красный, и, наконец, яркий белый свет дал рассмотреть ей все помещение.

Оно было, пожалуй, футов двадцати в длину, двенадцати в ширину и восьми в высоту. С грязными стенами. Четыре обшарпанных столба подпирали две потолочные балки. На руках у себя Трейси увидела ржавые металлические наручники с цепью между ними. Вторая цепь, футов в пять длиной, была приварена к прямоугольной пластине, которую она раньше нащупала, привинченной к бетонной стене. Пол и стену там и сям покрывали куски нелепого ковра. В углу стояла железная кровать с истрепанным матрацем, а рядом такой же видавший виды стул. На одной стене были две грубые полки с какими-то жестянками на одной и книгами в мягком переплете на другой. Рядом с книгами лежал черный стетсон, которого Трейси не видела двадцать лет.

Эдмунд Хауз выпрямился и обернулся.

– Добро пожаловать домой, Трейси.

Глава 60

Заснеженные ветви били в ветровое стекло, засыпая его белой пылью. Каллоуэй не снижал скорости. Он проехал по следам до еще одного поворота и хотел добавить газу, когда снег с ветрового стекла исчез, но резко ударил по тормозам, отчего внедорожник замер в нескольких дюймах от «Субару» Трейси.

Снег покрывал и ее заднее стекло, но был всего дюйма в два толщиной.

Дэн посмотрел вперед и увидел торчащие из снега ветки упавшего поперек дороги дерева.

Каллоуэй тихо выругался, снял с зажима радиопереговорное устройство и, назвав свой позывной, спросил, слышит ли его кто-нибудь. Ответа не последовало. Он попробовал еще раз, и снова ответом была тишина.

– Финлей, ты где? Финлей!

Шериф вернул устройство на зажим и выключил двигатель.

– Не понял чего? – спросил Дэн.

Каллоуэй уставился на него.

– Что?

– Вы сказали, что я не понял. Не понял чего?

Каллоуэй взял помповое ружье и протянул Дэну.

– Мы не посадили невинного человека, Дэн. Мы посадили виновного.

Он вылез из машины в пургу.

Дэн сидел ошеломленный. Что он, черт возьми, наделал?

Он взял записку, которую Каллоуэй смял и швырнул на сиденье, и развернул ее.