Следствие ведут знатоки - Ольга Лаврова, Александр Лавров (2017)

Ляля. Очень расстроился. Его подарок… Сказал, что это дурная примета… Нет, Евгений Евгеньич тут ни при чем.

Томин(настораживаясь). Евгений Евгеньич тут ни при чем?..

Ляля. Да, один Федя.

Томин. Евгений Евгеньич и Федя?.. Ляля… Пожилой толстенный барин, только сигары не хватает?

Ляля. Да…

Томин. Воронцов?!

Ляля. Я не знаю фамилии.

Томин. Воронцов! (Не в силах удержаться от смеха.) Ляля!.. Вы меня уморили!.. Секретный работник, фигура государственного значения!.. Это же Воронцов!

Ляля. Вы — знакомы?

Томин. Лялечка, держитесь покрепче за стул. Ваш таинственный Евгений Евгеньич заведует городской свалкой.

Ляля. Чем?!

Сцена восьмидесятая

Кабинет Скопина. На допросе заведующий складом, человек лет тридцати, подтянутый. Входит офицер милиции, кладет перед Скопиным машинописные листы — протокол допроса.

Офицер. Вадим Александрович, эксперт Кибрит. (Кивает на дверь.) Говорит, очень важно.

Скопин. Пусть войдет.

Офицер пропускает в дверь Кибрит.

Скопин. Садитесь, Зинаида Яновна, сейчас улучим минутку.

Кибрит присаживается к его столу.

Скопин(Просматривает протокол). Значит, вы демобилизовались из армии по болезни.

Заведующий(сокрушенно). Да, товарищ полковник.

Скопин. Продолжайте, вы что-то хотели объяснить.

Заведующий. Да вот, почему на такой должности. Работать надо, а специальности гражданской нет. Образование чисто военное. Направили на этот склад вторсырья — заведуй. Ни порядка, пи дисциплины… А теперь еще заваруха!

Скопин(дочитав протокол, поправляет заведующего). Следствие. Ознакомьтесь с показаниями вашего сотрудника. (Передает заведующему протокол; к Кибрит.) У вас нюх на новости, или сами хотели что-то сообщить?

Кибрит. Хотела бы, Вадим Александрович. Меня предупреждали, что аврал, но ведь вы умеете делать несколько дел сразу…

Скопин. Напишите коротко, о чем речь.

Кибрит берет бумагу, пишет.

Скопин(Заведующему.). Ну, как?

Заведующий(в растерянности). Нехорошо… Расстроили вы меня.

Скопин. Не знали?

Заведующий. Такого, конечно, не знал!..

Скопин. Но кое-что знали. Между тем, вероятно, есть инструкции, регламентирующие вашу работу. И, вероятно, там содержится запрещение принимать явно промышленные отходы. Не мне вам это объяснять.

Заведующий(помолчав). Давайте повернем вопрос в другую плоскость, товарищ полковник. Пойдем от здравого смысла. Начал я как? Мы, говорю, должны собирать то, что от населения, а вы мне — железные бочки или там балки. Не приму! Думаете, они их обратно везли? Отъезжали немножко и тут же сваливали!.. Смотрел я, смотрел на эту картину… пропадает добро! Травой стало зарастать. Устроил субботник. Что волоком, что на ручных тележках — прибрали. Цеха переработки тут же при складе. Металл под пресс и назад — в промышленность. Я считаю, по смыслу это государственно. Надо в первую голову думать о деле — не о параграфе! Все ж таки не воинский устав. Верно или нет?

Скопин. Нет! (Берет листок, исписанный Кибрит, быстро читает, взглядывает на Кибрит.) Так и чувствовал… (Достает из стола большой плотный конверт с сургучными печатями.) Два часа назад прислали мне из прокуратуры. Очень интригующее чтение.

Кибрит берет конверт и пристраивается с ним с сторонке.

Скопин(заведующему). Нет, неверно. Вам сдавали как отходы металл прямо из литейного цеха! И получали за это от вас — именно от вас — наличные деньги! А вы еще спрашиваете: верно пли неверно. Со своим — в кавычках — государственным подходом вы потворствовали жуликам. Ворью! Что это — хозяйственность? По-моему, преступление!

Сцена восемьдесят первая

Кабинет Томина. Томин и Ляля.

Томин. Ну, Ляля… слёз не ожидал. Неужели разбито сердце?