Следствие ведут знатоки - Ольга Лаврова, Александр Лавров (2017)

Ферапонтиков. Ну, в общем, бизнес ваш меня не колышет. Неудобно без мату… Я почему воровство ценю? За переживание. На деле, бывало, весь как струна, весь в единой точке! А тут — квитанцию какую-то подменили, числа другие… не видишь даже, чего украл! Никакого интересу.

Воронцов. Значит, насилуешь свою романтическую натуру?

Ферапонтиков. Лично вам служу, Евгений Евгеньич. Исключительно! Кругом хамье, а вы — белая кость! Ни перед кем фасон не спускаете! Особенный вы человек, Евгений Евгеньич, за это уважаю. Перед вами что Чернышев, что Першин — и те шпана.

Воронцов. Ладно, Финтюшкин, слыхал… Все-таки пора домой.

Ферапонтиков. Душа горит, Евгений Евгеньич! Разговор нужен… А вы все «Форточкин» да «Фнитюшкин». Даже с Бахом, к примеру: «Пожалуйста, Борис Львович… До свидания, Борис Львович». А уж на что никудышний был, сопля соплей!..

Воронцов. Не поминай ты на ночь глядя.

Ферапонтиков. А куда денешься? Он меня к ночи в самый раз и одолевает…

Воронцов. Выпей, Федя. Выпей и забудь!

Ферапонтиков. Думаете, жалею? Не. И жену его ученую не жалею и детей, чай не маленькие, да со способностями. А так как-то все… размышляю. Бах, понятно, был человек конченный, с головы уже попахивал. Если б его нынче тряхнули, как нас, — колонулся бы вдоль и поперек. Нету его — и слава богу. Хоть дела не закрыли, а все-таки лишним языком меньше. Справедливо оценили его, Евгений Евгеньевич — 120 рубликов в базарный день.

Воронцов(раздраженно). Не мели, Федор, я не за человека платил — за письмо.

Ферапонтиков. Ну, тут уже без разницы. Заплатили… А потеха была, Евгений Евгеньич. Я к вам прибёг, говорю: «Бах — бух», а вы не понимаете!..

Воронцов. Смени, пластинку!

Ферапонтиков(по-блатному «заводясь»). Выходит, сделать можно, а рассказать нельзя? А если мне рассказать хочется? Ведь первый раз в жизни, Евгений Евгеньич, и, глядите, как чистенько!

Воронцов. Ты… Ты что, Федор… убил его?..

Ферапонтиков. Да ить… вроде как убил, а вроде и не совсем…. Тут чего интересно, Евгений Евгеньич… (Совершенно не замечает, что Воронцов не хочет слушать.) Сперва-то я его держал, ей-богу, держал и отговаривал. (Смеется.) А потом зашла мне в голову мысль про письмо… и как вы следователя называли, что, мол, вредный…

Воронцов(вставая, резко). Федор, ты пьян и несешь бред! Иди проспись, и больше чтобы я не слышал!..

Ферапонтиков. Зачем обижаете, Евгений Евгеньич? (Пьет прямо из бутылки.) Не бред, а по чистой правде! Вам одному на всем белом свете… Бах, он ведь чего — то надумает, то обратно раздумает. Надоел мне, зараза, до… в общем, до невозможности. Уже заявление написал, ну и сигай к архангелам, а он снова на попятный! Жизнь, говорит, одна, и все подобное. Такому, извините, сам бог велел помочь… Да не пугайтесь, Евгений Евгеньич, ни единая душа не видала! Я же чего-то соображаю. На нем следов нету: я ведь этак слегка под коленочки и — бух…

Воронцов поворачивается спиной к Ферапонтикову.

Ферапонтиков. Переживаете… Зря, Евгении Евгеньич. Он не крикнул, только так: «Ах!» — удивил я его. Внизу даже не бултыхался, топориком канул. И — тихо… Может, через минуту только пузыречки: буль-буль — последний, значит, воздух…

Воронцов(кричит). Ты заткнешься или нет? Зачем ты мне эту мерзость выворачиваешь?!

Ферапонтиков(вскакивает, идет к нему). Да Евгений Евгеньич!.. Да что вы?..

Воронцов(выставляя вперед руки). Не подходи!

Ферапонтиков. Вона ка-ак… Брезгуете! (Возвращается на старое место, к бутылке.)

Воронцов. А ты мечтал: расскажешь — вместе посмакуем подробности?.. «Буль-буль»?!

Ферапонтиков. Вона… Заместо благодарности… Ради кого же я грех-то принял?

Воронцов. Не ври! Себя ты тешил. Не ради меня!