Последний шанс - Федерико Аксат (2018)

– Ну, убедился? Нет никакой организации, все гораздо проще. Линч обманул тебя, он хотел убрать тебя с дороги, обвинив в том, что ты убил МЕНЯ. Мы еще займемся Линчем. Но не сейчас.

Тед молчал. Уэнделл опять встряхнул его, чтобы вернуть к жизни.

– Послушай. Иди вон в ту сторону. Пройдешь через лес и выйдешь на шоссе. Эта дорога чуть длиннее, но я не хочу, чтобы тот тип тебя заметил. Знаешь, как его зовут?

– Роджер, – пробормотал Тед. – Кажется, Роджер.

– Отлично. Я займусь нашим общим другом Роджером. – Уэнделл достал пистолет.

Тед вытаращил глаза.

– Ты что собрался с ним делать?

– Он нарушил границы моих частных владений. – Уэнделл усмехнулся. – Не волнуйся, шугану как следует, да и все. Я тебе потом позвоню.

Тед двинулся в сторону леса. И всего раз оглянулся через плечо на удаляющегося Уэнделла. Вспомнил, что Уэнделл обещал позвонить, а он не давал ему номера своего телефона. Подумав, от души рассмеялся. Что-то подсказывало, что позвонить это не помешает.

6

В гостиной на месте большой застекленной двери оказалась деревянная стена с маленьким окошком. И хотя Тед не мог этого видеть, он знал, что снаружи эта стена розовая и на ней нарисованы диснеевские принцессы.

Идти приходилось почти на ощупь. Было темно, и только квадратик света служил ему ориентиром. Не было слышно ни звука, кроме гипнотизирующего почмокиванья волн в саду. Как и во владениях Уэнделла, пришлось нагнуться, чтобы выглянуть в окошко.

Океан облизывал склон пенными языками. Белые барашки, сверкая, пробегали по поверхности воды под синеватой вуалью лунного света. Тед высунул наружу руку и тряс ею до тех пор, пока не сработал датчик движения и фонарь не осветил террасу. Не было ни опоссума, ни Холли. Однако рядом с мангалом все так же валялись шахматы в деревянной коробке.

Тед вытянул руку как можно дальше, пальцы коснулись крышки, но, когда он попытался нажать на нее, чтобы подтащить поближе, вышло наоборот: она оказалась на несколько сантиметров дальше. Он стоял на коленях. Пришлось сменить позу, чтобы просунуть в окошко плечо, правда, края оконного проема впились в шею и в ребра. Он попытался подтащить шахматы к себе снова, на этот раз вслепую, ведь голова оставалась внутри, и он, кроме темноты, ничего не видел. Пальцы дотянулись до уголка коробки, поцарапали крышку и подтащили шахматы чуть ближе. Он не дал себе передышки и не задумался, зачем ему, собственно, эта коробка с шахматами. Ясно было одно: открыть ее абсолютно необходимо. Коробка как будто была уже ближе, однако, когда он пытался ухватить ее кончиками пальцев, она оказывалась все на том же месте. Ему пришла нелепая фантазия, будто коробка удаляется, будто она плавает в необъятном море, подступившем к самому дому. И каждый раз, когда он касался коробки, собственная рука представлялась ему эластичной, способной неимоверно вытягиваться в длину от окна замка до отплывшей коробки. И сколько бы он ни прилагал усилий, как бы ни вытягивал руку, коробка каждый раз удалялась ровно на такое расстояние, что он едва мог ее коснуться.

Тед отчаянно загребал рукой, словно сумасшедший пловец, пытаясь поймать коробку, кисть его превратилась в когтистую лапу, и каждый раз когти впивались в угол крышки, но не могли удержать ее. Он ощущал свое бессилие, рама окна все так же давила на его истерзанное тело, щека начинала неметь.

В изнеможении он уронил руку, и она тут же сократилась до нормальных размеров. Еще некоторое время он висел на окне: рука снаружи, а тело внутри, давая себе время отдышаться. Потом выглянул и увидел, что коробка с шахматами все так же лежит у мангала, и на крышке ни одной царапины.