Безупречные - Сара Шепард (2015)

У нее затряслись руки. Тоби весь год учился в школе-интернате, так что Спенсер давно его не видела. С падающей на глаза челкой, в огромных наушниках, он как будто и не изменился, но в тот день, как ей показалось, выглядел сильным. И опасным.

Чувство вины и тревоги, рожденное трагедией Дженны, все, что Спенсер пыталась похоронить, прорвалось наружу. «Я тебя достану». Ей захотелось сбежать из вагона, исчезнуть. Она выставила ногу в проход, но тут прямо перед ней возник кондуктор.

– Вы следуете до Тридцатой улицы или до Восточного рынка? – раздался его зычный голос.

Спенсер вжалась в сиденье.

– До Тридцатой, – прошептала она.

Когда кондуктор прошел дальше, она снова взглянула на Тоби. Тот расплылся в широкой зловещей улыбке, но уже в следующее мгновение выражение лица его стало бесстрастным, только в глазах читалось: «Вы. У меня. Дождетесь».

Спенсер вскочила с места и перешла в другой вагон. Эли ждала ее на платформе у Тридцатой улицы, и, когда они оглянулись на поезд, Тоби смотрел прямо на них.

– Вижу, кое-кого выпустили из мини-тюрьмы, – ухмыльнулась Эли.

– Да. – Спенсер попыталась отшутиться. – И он по-прежнему неудачник с большой буквы Н.

Но спустя несколько недель Эли пропала. И стало совсем не смешно.

Свисток компьютера заставил Спенсер вздрогнуть. Она установила новый сигнал оповещения о входящей почте. Взволнованная, она подошла к монитору и кликнула два раза, открывая новое сообщение.

Привет, любимая. Не говорил с тобой вот уже два дня, скучаю и схожу с ума. – Рен.

Спенсер вздохнула, охваченная нервным трепетом. Как только она увидела Рена – сестра привела его на семейный обед, чтобы познакомить с родителями, – с ней произошло что-то необъяснимое. Он словно околдовал ее, когда сел за столик в ресторане «Мошулу», глотнул красного вина и встретился с ней глазами. Британец с экзотической внешностью, остроумный и интеллектуальный, он, как оказалось, разделял и ее музыкальные вкусы. Ему нравились те же инди-группы, что и Спенсер. И он совершенно не подходил ее пресной, чопорной и безупречной сестре Мелиссе. Зато был создан для Спенсер. Она это знала… Как, впрочем, и он.

Прежде чем Мелисса застукала их в пятницу вечером, они с Реном познали незабываемые двадцать минут страсти. Но, поскольку Мелисса нажаловалась, а родители всегда принимали ее сторону, Спенсер строго-настрого запретили видеться с Реном. Она тоже безумно по нему скучала, но что было делать?

Еще заспанная, растерянная, она спустилась по лестнице и прошла через длинную узкую галерею, где мама развесила пейзажи Томаса Коула[21], унаследованные от деда. Она остановилась на пороге просторной кухни. Родители восстановили ее в первозданном виде, какой она была в 1800-х годах, разве что столешницы да ультрасовременная бытовая техника выбивались из общего стиля. Сейчас семейство собралось за кухонным столом, сервированным блюдами на вынос из тайского ресторана.

Спенсер неловко топталась в дверях. Все эти дни она не общалась с родными и даже на похороны Эли уехала одна, а после поминальной службы видела их лишь мельком. Собственно, в последний раз родители разговаривали с ней пару дней назад, когда отчитывали ее за Рена, и вот теперь они снова демонстрировали презрение, даже не позвав ее к столу. А между тем за ужином был гость. На ее месте сидел Йен Томас, бывший парень Мелиссы – и первый среди ухажеров сестры, кого поцеловала Спенсер.

– О, – вырвалось у Спенсер.

Йен, единственный из всех, поднял взгляд.

– Привет, Спенс! Как дела? – непринужденно спросил он, как если бы каждый день ужинал у Хастингсов. Спенсер и так чувствовала себя неловко оттого, что Йен тренировал школьную команду по хоккею на траве, но его появление в их доме перешло все границы.