Безупречные - Сара Шепард (2015)

Она снова посмотрела на записку. Читать ее вслух она не собиралась. Ни за что на свете.

Но тут она вспомнила, как отец расспрашивал ее о несчастном случае с Дженной. Он присел к ней на кровать и долго смотрел на вязаного осьминожку, которого подарила ей Ария.

– Ханна, – наконец произнес он. – Я волнуюсь за тебя. Дай мне слово, что вы не играли с фейерверками в ту ночь, когда ослепла девочка.

– Я… я не трогала фейерверки, – прошептала Ханна. Она не лгала.

На поле двое мальчишек из школы Лансинга приветственно хлопали друг друга открытыми ладонями. Внизу, под трибунами, кто-то закурил косячок; мерзкий запах ударил в ноздри. Ханна скомкала записку, встала и, еле живая от страха, подошла к Наоми и Райли. Они удивленно уставились на нее, Райли даже рот приоткрыла. Ханна отметила, что дыхание у нее несвежее, как у тех, кто сидел на диете Аткинса.

– Я-попыталась-залезть-к-Шону-в-штаны-на-вечеринке-у-Ноэля-но-он-сам-меня-бросил, – на одном дыхании выпалила Ханна и глубоко вздохнула. Хоть это была и не полная правда, это не имело значения. – И-я-заставляю-себя-блевать-три-раза-в-день.

Ее речь больше напоминала нечленораздельное бормотание. Ханна быстро отвернулась.

– Что она сказала? – расслышала она шепот Райли, но уж точно не собиралась поворачиваться и повторять все сказанное.

Она стала спускаться вдоль трибун, едва не сбив с ног чью-то мамашу с подносом, уставленным банками колы и пакетиками с попкорном. Ханна искала глазами того, кто смотрел на нее. Но тщетно. Никто не хихикал, не шептался. Все смотрели, как роузвудские мальчишки штурмовали ворота противника.

И все же «Э» должен был быть здесь. «Э» следил за ней.

22. Нелегко смириться с правдой

В пятницу вечером Ария выключила радио в своей комнате. Уже битый час местный диджей болтал о «Фокси». Послушать его – так намечалось событие, сравнимое с запуском шаттла или инаугурацией президента, а не какая-то глупая благотворительная вечеринка.

Ария прислушалась к звукам, доносившимся с кухни, где остались родители. Никакой какофонии шумов, которую обычно создавали включенные радиоприемник или телевизор, никакой классики или экспериментального джаза из стереопроигрывателя. Лишь металлический лязг передвигаемых кастрюль и сковородок. Вдруг раздался грохот.

– Извини, – коротко бросила Элла.

– Все нормально, – ответил Байрон.

Ария вернулась к ноутбуку, с которым не расставалась со вчерашнего дня. Поскольку слежка за Мередит неожиданно оборвалась, теперь она охотилась за ней в Интернете. Раз начав пасти кого-нибудь во Всемирной паутине, остановиться уже трудно. Ария узнала фамилию Мередит – Стивенс – из онлайн-расписания студии йоги, после чего отыскала в «Гугле» номер ее телефона. Она подумывала о том, чтобы позвонить ей и вежливо попросить оставить Байрона в покое, но потом нашла ее адрес и захотела посмотреть, далеко ли живет Мередит, поэтому начала шерстить карты. И пошло-поехало. Она ознакомилась со студенческой работой Мередит, студентки первого курса колледжа, по творчеству Уильяма Карлоса Уильямса[49]. Затем зашла на студенческий портал Холлиса посмотреть оценки Мередит. Та мелькала во всех социальных сетях. Ее любимыми фильмами оказались «Донни Дарко»[50], «Париж, Техас»[51] и «Принцесса-невеста»[52]. А еще ее интересовали всякие странные вещицы вроде стеклянных шаров с фигурками и падающим снегом внутри, амулетов тайцзи[53] и магнитов.

В параллельной вселенной Ария и Мередит могли бы стать подругами. Тем труднее было сделать то, о чем просил «Э» в последнем послании: забыть обо всем.

Арии казалось, что угроза «Э» уже прожгла дырку в ее мобильнике, а когда она вспоминала о том, что в студии йоги встретила не только Мередит, но и Спенсер, ей становилось не по себе. Что там делала Спенсер? Было ли ей что-нибудь известно?