Кардинал Блэк - Роберт МакКаммон (2019)

Самсон Лэш не ответил. Он уже довольно давно сидел за столом в своем кабинете, гипнотизируя взглядом стоявшую перед ним глиняную белую чашу, в которой покоилась горстка коричневого пепла, собранного со стола. Под огромными, слегка подрагивающими от смятения пальцами правой руки вице-адмирала лежал найденный им обгоревший кусок пергамента…

— Что мы будем делать? — повторил свой вопрос Кардинал Блэк, зажимая разбитый нос пропитавшейся кровью тряпицей. Вокруг его глаз постепенно расплывался уродливый ярко-пурпурный синяк.

Еще несколько секунд Лэш молчал, затем тихо выдохнул:

— Делать… — Его голос звучал едва слышно и отстраненно, взгляд был рассеянным. — Да. Мы должны что-то предпринять.

— Остальные жаждут действий! — воодушевленно воскликнул Блэк. — Мы должны немедленно отправиться в погоню! Каждая минута нашего промедления дает беглецам…

— Хватит, — перебил Лэш, и хотя это был всего лишь шепот, его оказалось достаточно, чтобы Блэк послушно закрыл рот. Скрытая ярость вице-адмирала пробивалась даже сквозь его полушепот звуком скрежета лезвия о шлифовальный станок. — Приведи ко мне Филина, — сдержанно произнес он.

Несколько мгновений Блэк медлил, а затем все же вышел из кабинета, оставив своего собеседника в одиночестве. Лэш продолжал задумчиво сидеть, периодически приподнимая чашку с пеплом со стола и вертя ее в руках. Вместе с этими листами пергамента сгорели его мечты, которые он лелеял столько лет.

И ведь у него отобрали не только это!

Лэш вновь и вновь возвращался к воспоминаниям о том, что произошло.

Когда звуки за дверью окончательно смолкли, Лэш первым осмелился покинуть комнату, в которую загнали их Корбетт и Девейн.

— Элизабет? — позвал он. Ответа не последовало, и он предположил самое худшее, в панике позвав ее снова. Сердце заколотилось в груди, и Лэшу с трудом удалось взять себя в руки. Секунду поразмыслив, он догадался, что Элизабет жива — она стала заложницей Девейна и Корбетта.

Не успев выдохнуть с облегчением, он опустил взгляд и увидел на полу нечто ужасное… то, что вмиг лишило его голоса, заставило сердце вновь пуститься в галоп и убило что-то в его душе. Сомнений в том, что это такое, быть не могло. Побледнев, Лэш опрометью бросился в свой кабинет и обнаружил, что весь его стол усеивают жалкие хлопья пепла — все, что осталось от чертежей воздушного корабля.

Его тело вдруг охватила леденящая резкая боль — словно что-то резко вырвало его из привычного мира, где он все держал под контролем, и перенесло на порог иной реальности, где бал правили хаос и безумие. Пожалуй, впервые в жизни Самсон Лэш почувствовал себя почти невесомым — маленьким и дрожащим — глядя сверху вниз на то, что было оставлено ему в качестве жесточайшей насмешки. Время для него будто замерло и потеряло всякий смысл. Суета, начавшаяся в доме, сейчас совершенно не волновала его.

Филин тем временем отправил четверых своих людей в парк. От Перри с пулевым ранением груди теперь не было никакого толку, и Филин сразу списал его со счетов. Поисковая группа обшарила парк и быстро наткнулась на тело Богена. Вскоре из своего укрытия к ним вышел один из возниц экипажа и, не таясь, рассказал, что произошло.

К моменту, когда тело Богена внесли в дом и положили в гостиную, Лэш — потерянный и посеревший — вернулся из своего кабинета. Он выслушал доклад людей Филина и отправил в яму человека, который обнаружил, что дверь в туннели по какой-то причине открыта.

Как Корбетту удалось обнаружить вход под ступенями беседки? Кто оставил дверь незапертой? Неужели кто-то нарочно отпер ее?

В голове Лэша возникали вопросы, но ни над одним из них он не был готов размышлять — разум застилало небывалое чувство утраты. И вот теперь он старался обуздать это чувство, сидя за столом в своем кабинете и продолжая вертеть в руках чашку с пеплом.