Королева Бедлама - Роберт МакКаммон (2010)

Секунду спустя они уже мчались, свернув на Кинг-стрит направо. Стуча копытами, пролетели мимо приюта. Мэтью, сидевший напротив мисс Ле-Клер, заметил, что эта леди даже не глянула в сторону последнего земного обиталища своего так называемого дяди. Карета свернула направо на Бродвей, на окраины города по Пост-роуд. Лошади припустили вовсю, и Мэтью оперся спиной на кожаную обивку. Карета просто летела по дороге, и отлично уравновешенная конструкция лишь едва подрагивала на рытвинах и ухабах.

Подгоняемые неленивым кнутом, лошади неслись быстро. Мэтью подождал, пока Нью-Йорк останется милях в двух позади, и спросил у дремлющей дамы:

— А Эбен Осли действительно ваш дядя?

Она не открыла глаз и ничего не ответила.

— Отчего так важен именно этот последний блокнот?

Опять молчание.

Мэтью попробовал в третий раз:

— Что делал ваш дядя для мистера Чепела?

— Оставьте, — сказала она спокойно. — Вы зря тратите на меня ваши вопросы, сэр.

Мэтью ни на миг не усомнился, что она права. В полумесяцах окон мелькали пролетающие назад деревья. У Мэтью было такое чувство, будто за ним наблюдают, хотя глаза дамы были закрыты. Чем дальше отъезжала карета от города, тем сильнее Мэтью сожалел о своем решении. Он по своей воле полез в опасное логово, и теперь при малейшей неосторожности чудовище из этого логова сожрет его заживо.

Ему удалось поспать в общей сложности час, по несколько минут за раз. Один раз, проснувшись, он увидел, что Чарити Ле-Клер смотрит на него, и от этого взгляда холод пополз по спине. Жадным и голодным был этот взгляд. Потом она снова закрыла глаза, будто погрузилась в сон, хотя тряска экипажа по Пост-роуд — не качание колыбели, и Мэтью снова ощутил, как собирается пот под воротником.

Про себя он отметил дорогу, отходящую к дому миссис Герральд. Они пронеслись мимо в облаке пыли, вскоре проскочили ответвление к ферме Ормонда, и тоже в спешке. Потом пошли сплошные леса, иногда ферма или ветряная мельница, и наконец кучер свернул влево, где дорога делилась на две, огибающие темное болотце. И без карты можно было сказать, что карета направляется к реке.

Прошел еще час, и Мэтью почувствовал, что карета замедляет ход. Мисс Ле-Клер проснулась сразу же, будто и не спала ни секунды. Выглянув в окно, Мэтью увидел стену из нетесаного камня высотой футов восемь. Через нее перевешивались лианы и ползучие растения, над ней нависали ветки деревьев. Кучер поехал по дороге совсем рядом со стеной, потом крикнул: «Тпру!» и натянул вожжи — лошади пошли шагом. В стене Мэтью увидел массивные деревянные ворота, будто въезд был не в имение, а в крепость. Кучер остановил свою упряжку, форейтор зазвонил в колокольчик — наверное, держал его у себя под рукой. Через несколько секунд ворота открылись внутрь, и карета снова пришла в движение.

Мэтью успел заметить молодого человека, который вышел из небольшого беленого домика с окнами в переплетах. Привратник помахал рукой упряжке, потом экипаж выехал на дорожку, уходящую вправо, обсаженную массивными деревьями. Еще примерно сотня ярдов — и карета снова замедлила ход. Мэтью увидел широкое поле, где паслось стадо овец и ходили вокруг несколько ягнят. Впереди появился большой двухэтажный дом из рябого кирпича, красного с серым. Фасад его украшали множество окон, на бронзовой крыше высился выкрашенный серым купол. Дымовые трубы возносились к небу. Дорожка описала круг около заросшего лилиями пруда, несколько ярдов не доходящего до ступеней крыльца, и именно возле этих ступеней карета наконец остановилась.

Тут же отворилась дверца со стороны мисс Ле-Клер — ближайшая к дому, и мужчина старше Мэтью разве что на несколько лет предложил даме руку.

— Добрый день, мисс, — сказал он и кивнул Мэтью. — Добрый день, сэр. Надеюсь, поездка была приятной.