Двадцать лет спустя - Александр Дюма (2007)

– Не нужна ли вам, сударь, лошадь? – спросил Мушкетон.

– Еще бы не нужна, черт возьми! – вскричал д’Артаньян.

– Извольте.

– Но откуда, черт тебя дери, у тебя две лошади? – спросил д’Артаньян, вскакивая на одну из них.

– Их хозяева убиты, я решил, что они могут нам пригодиться, и забрал их.

Тем временем Портос снова зарядил свой пистолет.

– Готовься! – крикнул д’Артаньян. – Вот еще двое.

– Однако их хватит, верно, на всю ночь! – заметил Портос.

Действительно, еще двое всадников устремились на них.

– Сударь, – сказал Мушкетон, – тот, кого вы сбросили, встает.

– Почему ты не поступил с ним так же, как с первым?

– Руки были заняты, сударь: я держал лошадей.

Раздался выстрел, и Мушкетон жалобно вскрикнул.

– Ах, сударь, – сказал он, – в другую, прямо в другую половину! Совсем под пару к выстрелу на Амьенской дороге.

Портос, словно лев, ринулся назад и налетел на своего спешившегося противника, схватившегося за шпагу. Но прежде чем тот успел вынуть ее из ножен, Портос рукоятью своей рапиры нанес ему такой страшный удар по голове, что он упал, как бык под дубиной мясника.

Мушкетон со стонами сполз с коня, так как полученная рана не позволяла ему сидеть верхом.

Увидев всадников, д’Артаньян остановился и зарядил пистолет; кроме того, у луки седла его новой лошади оказался карабин.

– Вот и я, – сказал Портос. – Будем ждать или нападем сами?

– Нападем, – сказал д’Артаньян.

– Нападем! – сказал Портос.

Они пришпорили своих лошадей. Всадники были не более как в двадцати шагах от них.

– Именем короля! – крикнул д’Артаньян. – Пропустите нас!

– Королю тут нечего делать! – возразил голос суровый, но звучный, исходивший словно из облака, так как всадник совсем исчезал в клубах пыли.

– Отлично, посмотрим, – сказал д’Артаньян, – не раскроется ли и здесь дорога королю.

– Ну, посмотрите, – отвечал тот же голос.

Два выстрела раздались почти одновременно. Один был сделан д’Артаньяном, другой противником Портоса. Пуля д’Артаньяна сбила шляпу с его врага; пуля противника Портоса пронзила горло его лошади, и та со стоном повалилась на землю.

– В последний раз: куда вы едете? – проговорил все тот же голос.

– К черту! – ответил д’Артаньян.

– Ах так! Будьте покойны, вы к нему попадете.

Д’Артаньян увидел, что на него направляется дуло мушкета; у него не было времени рыться в кобуре. Он вдруг вспомнил совет, данный ему когда-то Атосом, и поднял на дыбы свою лошадь. Пуля угодила ей прямо в живот. Д’Артаньян почувствовал, как она опускается под ним, и со свойственным ему изумительным проворством спрыгнул в сторону.

– Вот как! – насмешливо проговорил обладатель звучного голоса. – У нас, оказывается, лошадиная бойня, а не сражение для мужчин. Шпагу наголо, сударь, шпагу наголо!

Он соскочил с лошади.

– За шпагу? Отлично, – сказал д’Артаньян, – это дело по мне.

В два прыжка д’Артаньян очутился перед своим противником; их шпаги скрестились. Д’Артаньян с обычной ловкостью пустил в ход свой излюбленный прием – терц.

Портос же, стоя на коленях позади своей лошади, корчившейся в предсмертных муках, держал в каждой руке по пистолету.

Между д’Артаньяном и его противником завязался бой. Д’Артаньян, по своему обыкновению, нападал решительно, но на этот раз он имел дело с такой сильной и умелой рукой, что был просто озадачен. Дважды отбитый, д’Артаньян отступил на шаг; его противник не двинулся с места; д’Артаньян опять подступил к нему и снова прибег к своему приему. Оба противника наносили удары, но неудачно; искры дождем сыпались со шпаг.

Наконец д’Артаньян решил, что пора прибегнуть к другому своему излюбленному приему – к обману. Он очень ловко применил его и с быстротой молнии нанес удар, казалось, неотразимой силы. Удар был отбит.

– Черт возьми! – воскликнул он со своим гасконским акцентом.