Виконт де Бражелон или Десять лет спустя - Александр Дюма (2007)

– Ведь мы же не дураки! Поэтому, господин Маникан, вы, как великий дипломат, должны поскорее примирить господина де Гиша с его высочеством.

– А теперь скажите, Маликорн, что вам поведал господин де Сент-Эньян?

– Мне? Ничего; он меня спрашивал, вот и все.

– Со мной он был не так сдержан.

– Что же он вам сообщил?

– Что король безумно влюблен в мадемуазель де Лавальер.

– Нам и самим это известно, черт возьми, – иронически заметил Маликорн. – Все здесь только и кричат об этом; но вы поступите, пожалуйста, согласно моему совету: поговорите с господином де Гишем и постарайтесь добиться от него, чтобы он загладил свою вину перед принцем. Какого черта! Он обязан сделать это по отношению к его высочеству.

– Но для этого нужно прежде всего найти де Гиша.

– Мне кажется, это не так уж трудно. Чтобы увидеть его, сделайте то, что сделал я, желая увидеть вас: подождите его. Ведь вы знаете, что он любит прогулки.

– Да, но где он гуляет?

– Что за вопрос? Ведь он влюблен в принцессу, не правда ли?

– Говорят.

– Значит, он гуляет возле ее апартаментов.

– Глядите-ка, мой милый Маликорн, вы не ошиблись: вот он сам!

– Как же я мог ошибиться? Разве это в моих привычках? Вам очень нужны деньги?

– Ах! – жалобно вздохнул Маникан.

– А мне нужно место. Если Маликорн получит место, у Маникана будут деньги. Все очень просто.

– В таком случае будьте покойны. Я приложу все усилия.

– Действуйте.

Де Гиш был уже рядом; Маликорн пошел своей дорогой, а Маникан приблизился к де Гишу.

Граф был сумрачен и задумчив.

– Скажите, какую рифму вы подбираете, дорогой граф, – обратился к нему Маникан.

Де Гиш узнал друга и взял его под руку.

– Дорогой Маникан, – сказал он, – я ищу кое-что поважнее рифмы.

– Что именно?

– А вы поможете мне найти то, что я ищу? – продолжал граф. – Вы ленивы, значит, вы изобретательны.

– Моя изобретательность к вашим услугам, дорогой граф.

– Вот что: я хочу побывать в доме, где у меня есть дело.

– Так нужно войти в этот дом, – догадался Маникан.

– Разумеется. Но в доме живет ревнивый муж.

– Разве он страшнее Цербера?

– Нет, не страшнее, но так же ревнив.

– И у него три пасти, как у пса, охраняющего вход в ад? Не пожимайте плечами, дорогой граф; у меня есть основания задать вам этот вопрос, ибо, по уверениям поэтов, чтобы смягчить Цербера, нужно угостить его пирожком. А я привык смотреть на вещи прозаически, трезво и говорю: для трех пастей одного пирожка маловато. Если у вашего ревнивца три пасти, граф, возьмите три пирожка.

– Шутник, – улыбнулся граф.

– Теперь, – продолжал Маникан, – познакомимся поближе с этим домом, каков бы он ни был, потому что подобная тактика ни в коем случае не может повредить вашей любви.

– Ах, Маникан, найди предлог, хороший предлог!

– Предлог? Да, черт возьми, сто, тысячу предлогов. Если бы здесь был Маликорн, он уже придумал бы пятьдесят тысяч превосходных предлогов!

– Кто такой этот Маликорн? – спросил де Гиш, прищуривая глаза с видом человека, старающегося вспомнить. – Кажется, я слышал эту фамилию…

– Я думаю, что слыхали: вы должны его отцу тридцать тысяч экю.

– Ах да, славный парень из Орлеана…

– Которому вы обещали место в доме… не в том доме, где живет ревнивый муж, а у принца.

– Хорошо, если твой друг Маликорн так изобретателен, пусть он придумает способ снискать благорасположение принца, пусть он найдет случай примирить меня с принцем.

– Хорошо, я поговорю с ним об этом.

– Кто это идет к нам?

– Виконт де Бражелон.

– Рауль? Да, действительно.

И де Гиш быстро пошел навстречу другу.

– Это вы, дорогой Рауль? – воскликнул де Гиш.

– Да, я хотел проститься с вами, милый друг, – отвечал Рауль, пожимая руку графа. – Здравствуйте, господин Маникан.

– Как, ты уезжаешь, виконт?