Виконт де Бражелон или Десять лет спустя - Александр Дюма (2007)

– Нет, – ответил Д'Артаньян – Я, правда, любопытен, но никогда не расспрашиваю друга, если он хочет скрыть от меня какую-нибудь тайну.

– Я сейчас расскажу вам это.

– Не стоит, если ваше признание свяжет меня.

– Не бойтесь. Я всегда очень любил Портоса за его простодушие и доброту; Портос человек прямой. С тех пор, как я стал епископом, я ищу простодушных людей, которые внушают мне любовь к правде и ненависть к интригам.

Д'Артаньян погладил усы.

– Увидя Портоса, я постарался подойти к нему поближе. У него не было дела, его присутствие напоминало мне доброе старое время и отвлекало от дурных мыслей. Я позвал Портоса в Ванн. Господин Фуке любит меня; узнав, что Портос мой друг, он обещал похлопотать за него перед королем. Вот и вся тайна.

– Я не злоупотреблю ею, – улыбнулся Д'Артаньян.

– Я хорошо это знаю, дорогой друг; никто не облагает в такой степени чувством истинной чести, как вы.

– Я польщен, Арамис.

– А теперь…

И прелат заглянул в самую душу своего друга.

– А теперь поговорим о себе. Хотите стать другом господина Фуке? Не перебивайте меня, прежде чем не узнаете, что я хочу сказать.

– Слушаю.

– Хотите сделаться маршалом Франции, пэром, герцогом, владеть герцогством с миллионным населением?

– Что же нужно сделать, друг мой, чтобы получить все это? – спросил Д'Артаньян.

– Быть сторонником господина Фуке.

– Я сторонник короля, дорогой друг.

– Но не исключительно же, я думаю?

– Я не раздваиваюсь.

– Я полагаю, что вместе с большим сердцем у вас есть и некоторое честолюбие?

– Да, конечно.

– И, следовательно…

– И, следовательно, я желаю быть маршалом Франции; но маршалом, герцогом, пэром сделает меня король; король даст мне все это.

Арамис пристально взглянул на д'Артаньяна.

– Разве король не властелин? – спросил Д'Артаньян.

– Никто этого не оспаривает. Только ведь Людовик Тринадцатый тоже был властелином.

– Да, дорогой, но между Ришелье и Людовиком Тринадцатым не было господина д'Артаньяна, – спокойно заметил мушкетер.

– Около короля, – продолжал Арамис, – много камней преткновения.

– Но не для короля.

– Конечно; однако…

– Послушайте, Арамис, я вижу, что здесь каждый думает о себе и никто не помышляет о государе; а я буду поддерживать себя, поддерживая его.

– А неблагодарность?

– Ее боятся только слабые!

– Вы очень уверены в себе.

– Кажется, да.

– Но, может быть, со временем вы перестанете быть нужным королю?

– Напротив, я думаю, что в будущем понадоблюсь ему больше, чем когда-либо. Слушайте, дорогой, если бы пришлось обуздать нового Конде, кто обуздал бы его? Вот это… только это во всей Франции! – И д'Артаньян похлопал по своей шпаге.

– Вы правы, – сказал Арамис, бледнея.

Он встал и пожал руку д'Артаньяну.

– Вот в последний раз зовут к ужину, – поднялся с места капитан мушкетеров. – Вы позволите…

Арамис обнял мушкетера:

– Такой друг, как вы, прекраснейшая жемчужина в королевской короне.

И они разошлись.

«Я так и думал, что это неспроста», – промелькнуло в голове д'Артаньяна.

«Нужно поскорее зажечь порох, – сказал про себя Арамис. – Д'Артаньян почуял подкоп».

Глава 17.

ПРИНЦЕССА И ДЕ ГИШ

Мы видели, что граф де Гиш вышел из залы в тот момент, когда Людовик XIV так галантно поднес Лавальер великолепные браслеты, выигранные им в лотерею.

Некоторое время де Гиш прогуливался возле дворца, снедаемый подозрениями и тревогами. Затем он стал поджидать на террасе появления принцессы. Прошло более получаса. У графа в его одиночестве вряд ли были веселые мысли. Он вынул из кармана записную книжку и после долгих колебаний написал:

«Принцесса, умоляю вас уделить мне несколько мгновений для разговора.