Виконт де Бражелон или Десять лет спустя - Александр Дюма (2007)

– Послушайте, Атос, вы находитесь с глазу на глаз с человеком, про которого вы говорили, что он самый храбрый из всех, кого вы когда-либо знали, с преданным вам д'Артаньяном, не имеющим себе равных, как вы некогда называли его, и, скрестив на груди руки, вы говорите ему, что страшитесь смерти вашего сына, и это вы, повидавший на своем веку все, что только можно увидеть на свете! Ну что ж, допустим; но откуда, Атос, у вас этот страх? Человек, пока он пребывает на этой бренной земле, должен быть ко всему готовым, должен бестрепетно идти навстречу всему.

– Выслушайте меня, друг мой. Прожив столько лет на этой бренной земле, о которой вы говорите, я сохранил только два сильных чувства. Одно из них связано с моей земной жизнью – это чувство к моим друзьям, чувство отцовского долга; второе имеет отношение к моей жизни в вечности – это любовь к богу и чувство благоговения перед ним. И теперь я ощущаю всем своим существом, что, если господь допустит, чтобы мой друг или сын испустил в моем присутствии дух… Нет, Д'Артаньян, я не в силах даже произнести что-либо подобное…

– Говорите, говорите же.

– Я вынесу все что угодно, кроме смерти тех, кого я люблю. Только против этого нет лекарства. Кто умирает – выигрывает, кто видит, как умирает близкий, – теряет. Знать, что никогда, никогда не увижу я больше на этой земле того, кого всегда встречал с радостью; знать, что нигде больше нет д'Артаньяна, нет Рауля! О!.. Я стар и утратил былое мужество; я молю бога пощадить мою слабость; но если он поразит меня в самое сердце, я прокляну его. Дворянину-христианину никак не подобает проклинать своего бога, достаточно и того, что я проклял моего короля.

– Гм… – пробормотал Д'Артаньян, смущенный этой неистовой бурей страдания.

– Д'Артаньян, друг мой, вы любите Рауля; так взгляните же на него: посмотрите на эту грусть, ни на мгновение не покидающую его. Знаете ли вы что-нибудь более страшное, чем неотлучно наблюдать агонию этого бедного сердца?

– Позвольте мне поговорить с ним, Атос. Кто знает?

– Попробуйте, но я убежден, что вы ничего не достигнете.

– Я не стану докучать ему утешениями, я предложу ему помощь.

– Конечно. Разве это первый случай женской неверности? Я направляюсь к нему.

Атос покачал головой и дальше пошел один. Д'Артаньян вернулся через кустарник и, подойдя к Раулю, протянул ему руку.

– Вам надо поговорить со мной? – спросил он Рауля.

– Я хочу попросить вас об услуге.

– Просите.

– Вы когда-нибудь вернетесь во Францию?

– По крайней мере, надеюсь.

– Нужно ли мне написать мадемуазель Лавальер?

– Нет, не надо.

– Но мне столько хотелось сказать ей!

– Поезжайте и говорите с ней!

– Никогда!

– Почему же вы думаете, что ваше письмо будет обладать силой, которой не имеют ваши слова?

– Вы правы.

– Она полна любви к королю, – резко сказал Д'Артаньян, – и она честная девушка.

Рауль вздрогнул.

– А вас, вас, который покинут ею, она любит, быть может, еще больше, чем короля, но иначе.

– Д'Артаньян, вы уверены в ее любви к королю?

– Она обожает его. Ее сердце недоступно никакому другому чувству. Но если б вы продолжали жить близ нее, вы были бы ее лучшим другом.

– Ах! – со страстным порывом вздохнул Рауль, готовый проникнуться скорбной надеждой.

– Вы этого жаждете?

– Это было бы трусостью.