Подруги так не поступают - Эльвира Смелик (2020)

Не совсем этого Галя ждала, но — что уж теперь?

15

Алина мылась, а Лера сидела в комнате, рисовала, коротала минуты вынужденного одиночества. Она уже привыкла, что подруга жила у неё дома, в её комнате, почти постоянно находилась рядом. Это было даже прикольно и здо́рово, ещё б причина оказалась другой, не связанной с болезнью тёти Гали.

Сквозь неплотно прикрытую дверь Лера слышала, как шумела в ванной вода, а ещё — как папа несколько раз тяжело протопал туда-сюда, потом зашёл в родительскую комнату, недовольно высказал маме:

— Ну и долго она ещё собирается там торчать? Уже сто раз помыться можно.

— Гош, ну чего ты? — привычно отреагировала мама, произнесла с миролюбиво-успокаивающими интонациями: — Не так уж давно она и зашла. Да и тебе же не к спеху. — Добавила с ласковой иронией: — Ванная — не туалет, терпеть не надо.

Папа шутку не оценил и, похоже, начал раздражаться только сильнее.

— У неё между прочим своя квартира есть и в ней своя ванная, — напомнил как-то чересчур громко. Может, рассчитывал, что Алина в ванной его случайно услышит, сделает выводы. Но шум воды легко перекрывает любые голоса — это точно. А вот до Леры прекрасно долетало каждое слово.

— Гош, — по-прежнему миролюбиво протянула мама, — ну ты вот сам подумай. Неужели Алине, чтобы помыться, в соседний подъезд бегать?

— Зачем бегать? — хмыкнул папа. — Когда можно прекрасно там и жить. Двенадцать лет — уже не маленький ребёнок. Где не надо, они вон какие самостоятельные и взрослые. Особенно, когда дело любви да мальчиков касается. А тут, видите ли, за ней круглосуточный присмотр нужен.

— Может и не круглосуточный, но нужен, — мягко, но уверенно возразила мама. — Представь, каково это ребёнку — сидеть в квартире одной, зная, что мама, скорее всего, к ней сюда никогда уже не вернётся. Особенно ночью.

Лера поднялась из-за стола. Вмешиваться в разговор родителей она не собиралась. Это, когда ты маленькая, легко забежать в комнату, встать между ними, потребовать в отчаянной решительности «Мама, папа, не ссорьтесь!» и тут же хлюпнуть носом, а то и пустить слезу. Тогда мама сразу бросится успокаивать, а папа просто молча удалится, на кухню или в туалет, и можно думать, что проблема решена и снова всё нормально. Но теперь Лера уже не настолько глупая и наивная. И хотя дома у них это довольно частая вещь — родительские споры (папа раздражается, мама терпеливо выслушивает и пытается его утихомирить), привыкнуть к ним до сих пор не получается.

Она подошла к двери, предполагая закрыть её поплотнее. Тогда хоть и всё равно будет слышно, но не столь явственно, фразы сольются в глуховатый неразборчивый бубнёж. Но не закрыла, только ещё внимательней прислушалась.

— Ну, допустим, — нехотя согласился папа, но в его голосе хорошо читалось ничем не перебиваемое сомнение. — А потом, когда у Алинки матери не станет, ты, что, её себе насовсем заберёшь?

Мама ответила не сразу. Леру её молчание немного удивило, она даже лёгкое негодование почувствовала.

А чего тут думать? Не оставлять же Алину одну. У неё же больше никого, кроме них. Ну и что, что между ними никаких родственных связей? Они всё равно уже как сёстры. Сколько Лера себя помнит, они всегда дружили. То есть, конечно, сначала просто время вместе проводили, но это потому что ещё слишком маленькими были, и, что такое дружба, понятия не имели, не доросли.

Леру так захватили собственные мысли, что она едва не пропустила, как мама сказала:

— Нет, не заберу.

Как это «не заберу»?

— Теперь у неё отец есть.

— Что значит «теперь есть»? — удивлённо воскликнул папа. — А раньше он где был?

— В другом городе жил. И ничего не знал. Про дочку. Галя ему не говорила.