Подруги так не поступают - Эльвира Смелик (2020)

— Врёшь! — Костерок стрельнул искрой, словно поддержал, вспыхнул пламенем в тёмных глазах. — Не ищет. Я знаю. Он только рад будет, если я пропаду и никогда не вернусь.

— Ерунду говоришь, — возмутился Марат, но Лера опять возразила, слишком твёрдо, слишком убеждённо:

— Нет. Он сам так сказал. Маме. А я слышала. Всё слышала. Что дети ему не нужны были, а мама родила зачем-то. А он не хотел. — И с вызовом уставилась на Марата: — Так, думаешь, ищет?

Тот мотнул головой, будто отряхнулся.

Ох ты чёрт! Недаром у него кулаки чесались сразу при первой встрече. С Георгием. Да чтоб его.

— Зато я ищу, — произнёс Марат, повторил с расстановкой: — Я тебя ищу. И нашёл, как видишь.

Лера прищурилась, вдохнула так, что ноздри раздулись, и выдохнула надрывно и яростно:

— А тебя просили? Твоё-то какое дело? Кто ты мне такой? Вот кто? Кто?!

И попятилась — шаг, ещё шаг. Сейчас же сорвётся с места и удерёт.

Марат, не тратя на ожидание больше ни секунды, прыгнул прямо через костерок, успел вцепиться в последний момент, сначала за рукав, потом другой рукой перехватил за локоть, стиснул пальцы, наверное, слишком сильно, зато надёжно — не вырвется. Но Лера попыталась, задёргалась.

— Отпусти! Я кричать буду.

— Ты уже кричишь. Лер!

Она опять рванулась, но Марат держал крепко.

— Лерка! — дёрнул на себя. Её мотнуло, она чуть не ткнулась в него лицом. Марат поймал его, обхватил ладонями, развернул к себе, приказал: — Посмотри на меня!

Она послушно, но зло уставилась глазами-черешнями. Мордаха раскрасневшаяся, зарёванная и даже немного грязная.

А дальше как? Что полагается говорить ребёнку, чтобы его успокоить? Да ещё в подобной ситуации, после таких слов от отца. «Забей ты на своего папашу! Что ж делать, если достался такой урод? Было бы из-за кого реветь! Парни вообще не плачут».

Ну не это же! Да она и не парень, девочка. А он для неё кто? Да какая разница? И Марат выдал первое, что пришло в голову:

— Есть хочешь?

Лера шмыгнула носом, икнула и опять выкрикнула и с таким видом, будто делала эта нарочно, наперекор:

— Хочу.

Марат и тут не стал ждать.

— Тогда поехали. — Опять ухватив её за локоть и потянув за собой, решительно двинулся в сторону дороги, не переставая говорить: — Ты куда хочешь? В Макдак? Или ещё куда? А знаешь, лучше давай в кондитерскую. — Девчонки же любят сладкое. — Есть тут одна неплохая. Совсем недалеко. Там много всего: печенье, торты, пирожное. Самые разные. — Он остановился возле машины, легонько протолкнув Леру вперёд. — Что, едем?

Та несколько секунд молчала, опустив глаза, поджав губы, потом выдала сдержанное:

— Поехали.

Словно большое одолжение делала.

Марат предусмотрительно торчал рядом, пока она залезала на переднее сиденье, караулил, сам захлопнул дверь, потом обошёл в машину, заглянул в салон со стороны водительского кресла, вынул из подставки бутылку с водой, выпитой меньше, чем наполовину.

— Пойду огонь затушу, — пояснил пассажирке. — Нельзя же его так оставлять. — И сразу без перехода и смена интонаций уточнил: — А тебя можно оставлять? Никуда больше не денешься?

Лерка не ответила, даже не повернулась в его сторону, сидела, до сих пор упрямо поджимая губы.

— Лер, я тебе верю, — произнёс Марат, закрыл дверцу, запирать не стал, хотя и тревожно было. А проломившись обратно сквозь заросли к испуганно опавшему костерку, будто предчувствовавшему свои последние минуты, в первую очередь достал из кармана телефон. Пока лил воду, говорил: — Жень, всё, успокойся. Я её нашёл. В целости и сохранности. Просто сидела тут на пустыре, костёр жгла. А сейчас в машине. Будем с ней через полчаса, в крайнем случае минут через сорок. Да, у меня. Подъезжай опять. И не волнуйся. Всё нормально.