Краш-тест - Анна Жилло (2021)

Бобровская, сделай рожу попроще. И тон сбавь. А тон вон Юлька уже посматривает с недоумением.

Максим молча хмурил брови и смотрел себе под ноги, как и вчера.

- Ладно, девчонки, я в Шушары поехал. Счастливо! – он взял сумку и вышел.

- Пипец котенку, - сказала мрачно Кристина. – Я все-таки надеялась, что до этого не дойдет.

- Разведется быстрее, чем кредит за свадьбу вернет, - оптимистично махнула рукой Юля, наливая себе чаю.

- Да щас! Это коза моментом забеременеет… случайно. Заставит его ипотеку взять – и ку-ку. Короче, погиб Фокин ни за что ни про что. Во цвете лет.

- Ладно тебе, Крис, - я открыла ноут. – Каждый сам копец своей могиле. Мало ли что за три месяца может произойти. Мы с Геркой в последний раз разосрались за две недели до регистрации. Не думаю, что будет четвертый.

Да-да, Ниночка, утешай себя. Надежда умирает последней, так? А уж насчет Германа врать – вообще днище. Ты думаешь, Максиму есть до этого дело?

А вот интересно, если бы он знал, что мы разошлись? Это что-то изменило бы?

Ну ты же ведь сама не хотела, чтобы он знал, разве нет? Думала по какой-то сложной дурости, что это все испортило бы между вами. Было бы там чего портить!

Я перечитывала написанные тексты и жевала торт, не чувствуя вкуса. Как будто картон. Хотелось поскорее остаться одной, но время тянулось, как резиновое. Да еще и Кристина задержалась, разгребая какой-то завал в кадровых приказах. При этом она постоянно звонила соседке, чтобы узнать, забрала ли та Вальку из садика, покормила ли, поставила ли ему мультики.

Наконец Кристина ушла. Едва дождавшись, когда за ней закроется дверь, я сделала то, что хотела сделать на протяжении как минимум шести часов. Разревелась белугой. А потом еще долго сидела и ждала, пока физиономия вернется в более-менее пристойное состояние.

Вчерашний вечер не обманул, погода действительно испортилась. Низкое небо висело прямо над крышами, едва не задевая их, и роняло редкие капли. К счастью, сразу подошла маршрутка и довезла меня до угла Фурштатской. Домой идти не хотелось. Если б не дождь, я бы, наверно, бродила по городу полночи, как делала всегда, когда было плохо. А так плохо, как сейчас, мне давно уже не было.

С ума сойти, а ведь еще утром думала, что хуже уже не бывает. Дура набитая!

Подходя к парадной, я машинально огляделась по сторонам. Сейчас только Германа не хватало для полного счастья. Да я его, наверно, вообще убила бы.

Второй этаж, третий. Вставила ключ в замок. И дернул же черт взглянуть вверх, на площадку между этажами. Ощущение было такое, как будто кто-то смотрит в упор. Лампочки там не было, и мне вдруг показалось, что на подоконнике сидит Максим. Вздрогнула и тут же поняла, что ошиблась.

Я честно хотела открыть замок, войти и захлопнуть дверь. Сидишь? Ну и сиди себе, хоть до утра. Хоть до Нового года. Тогда почему оставила ключ в замке и поднялась по ступенькам? Как будто это и не я была. Как будто смотрела на себя со стороны.

Поднялась, подошла к нему. Молча сгребла за рубашку под курткой, подтянула к себе. Впилась в губы – зло, грубо. Наверно, так делают мужчины, которым дела нет до того, что чувствует женщина. Мне было так больно, что хотелось выплеснуть эту боль на кого-то еще. Хотелось быть мерзкой стервой. Я сдернула Германа с подоконника и пошла вниз, ни слова не говоря. Куда ты денешься! Пойдешь за мной, как осел на веревочке.

Раньше, когда мы мирились после ссоры, целоваться начинали, еще не войдя в квартиру. Могли и до спальни не дойти. Стоя, в прихожей. На столе на кухне. В душе. Разве что не на потолке. Сейчас я закрыла дверь, бросила сумку на тумбочку и пошла в спальню, раздеваясь на ходу.

- Нина, - Герман остановился в проеме стенки. – Ты…

- Заткнись! – сказала я, обернувшись. И даже не поняла, действительно ли это прозвучало или молча выплеснулось в ненавидящий взгляд.