Ты любишь сверху? - Лана Пиратова (2021)

Судя по его сосредоточенному лицу, он всеми силами пытался настроиться на то, чтобы довести задуманное до конца. Ждал, наверное, что я приду в себя и начну истерить. Ну, уж нет, я тоже подготовилась, знаешь ли. Я аккуратно подгибаю ногу и делаю резкий толчок в инструмент предполагаемого насилия, как учила меня Анжела. Затем быстро встаю и отбегаю на безопасное расстояние.

Уже оттуда наблюдаю за муками маньяка и довольная выплевываю ему в лицо: «Извращенец!»

Вижу по его глазам, как многое он мог бы мне сказать и сделать. Но не сейчас и не здесь. Я разворачиваюсь и убегаю прочь.

Домой возвращаюсь как раз вовремя. Отец заходит в дверь минут через двадцать после меня.

За две недели до описанных выше событий.

За свои неполные двадцать лет, по словам моего отца, я успела доставить ему столько проблем, сколько не смогли доставить «лихие 90-е», когда он только начинал создавать свой бизнес, а также мои два старших брата. Да, меня окружают трое взрослых мужчин. Моя мама умерла, когда мне было пять, и всю заботу о моем воспитании взял на себя отец.

Мои братья Антон и Григорий намного старше меня и уже успели многого достичь в жизни. Конечно, с помощью отца. Ко мне они относятся как к маленькой и поэтому лишь посмеиваются над моими шалостями, когда отец в очередной раз рассказывает, что я выкинула на этот раз.

Я люблю отца, но порой он говорит и делает такие занудные вещи.

Он давно грозился «пристроить меня в жизни», но все не доходили руки. Последней каплей, переполнившей его чашу терпения, стало мое задержание с несанкционированного митинга. Ну да, мы, наверное, погорячились в тот раз, и публичное сжигание чучела действующего мэра было лишним. Но ведь Масленица! А на Масленицу на Руси издревле сжигали чучело. Какая разница, чье это чучело? Главное ведь – отпугнуть беду. А чучело мэра для этого более чем подходило.

Правда, полиция посчитала иначе, хотя народу понравилось.

Меня посадили в автозак и привезли в «обезьянник». Не скажу, что я испугалась, но впечатление на меня это произвело неслабое.

Я сидела на скамейке в камере и рассматривала представителей электората, которые, я была просто уверена в этом, случайно, как и я, стали жертвами системы.

Тут к камере подошел лысый мужик в форме полицейского и, показав на трех девушек, включая меня, проскрипел:

- На «субботник»!

Я даже не шелохнулась, хотя остальные уже вышли из камеры.

- Тебе что? Особое приглашение? – поинтересовался лысый.

- Сегодня четверг, - заметила я. – До субботы еще два дня.

- А у нас «субботник» - это не когда суббота, а когда стоит, - загоготал лысый и вслед за ним вся дежурная часть.

Он приблизился ко мне и, схватив за локоть, рявкнул:

- Пошли.

Но буквально через секунду изменил свое мнение и испуганно отшатнулся от меня. Мой аргумент на него подействовал. Или это просто ему так не понравился ножик в моей руке?

- Твою мать, - обратился он уже к своим коллегам, - ее что, не досматривали?

- Да, не до этого было, - отозвался кто-то. – Погрузили всех и привезли. Она одна баба среди этих политических была. Ну, ее сюда и засунули к девчонкам.

- Так, она не проститутка что ли?

Чего? За кого меня вообще приняли?

- С митинга она. Политическая.

- Блядство.

Не знаю, чем бы все это закончилось, но в этот момент в дежурной части появился подполковник, который прислуживал моему отцу. Я его хорошо помню. Он иногда приезжал к нам домой. Помогал решать какие-то вопросы. И я вдруг почувствовала, что сегодня таким вопросом буду я.

И от предчувствия того, что скажет папа, у меня похолодела спина.

Подполковник молча подошел ко мне, взял из рук ножик, сложил его и убрал в свой карман. Потом взял меня за плечо и повел куда-то по коридору. Завел в пустую комнату и, бросив:

- Посиди тут пока, - закрыл меня там на ключ.