Дом на Солянке - Валерия Вербинина (2020)

Вмешалась Варя, успокоила гостя, что сыр с плесенью действительно едят, и засуетилась возле буфета, доставая тарелки. Кошка удрала под диван и затаилась. Опалин снял фуражку, положил ее на столик и прошелся вдоль шкафов, разглядывая бабочек в стеклянных ящиках. Он ни о чем особенно не думал, просто фиксировал окружающее: тяжелые шторы на окнах, большой безмолвный рояль, заваленный всякой всячиной, картины в золоченых рамах, книги – много книг, они повсюду. Для интереса Иван взял одну из них, открыл наугад и прочел:

«– Командировать особого чиновника, – сказал он наконец, – в недра крокодила для особых поручений, по моему личному мнению, – нелепо-с. По штату не полагается…»[6]

Он положил книгу на место и повернулся к бюро странной формы, с закругленными углами. Когда-то давно, еще до наступления нового века, отец инженера притащил этот дивный стол в стиле ар-нуво из Парижа, заслужив среди своих знакомых славу чудака и фантазера. Но непрост был французский стол – он пережил две революции и растопку печей своими собратьями, все выдержал, и теперь за ним работал Максим Александрович, сочиняя вещи, наиболее дорогие его сердцу.

Над столом висело несколько газетных вырезок, пришпиленных к обоям старыми патефонными иголками и булавками. Бросался в глаза жирно подчеркнутый красным заголовок: «Куда уходят деньги?»

Ниже располагалось несколько коротких статей, одна из которых называлась «Омоложенные снегири», а другая – «Пересадка желез обезьяны двум больным».

Еще ниже красовалось длинное объявление, примерно на четверть газетной полосы, гласившее:

«Сегодня

в магазинах Госиздата

открывается дешевая продажа книг

Скидка до 70 %

Громадный выбор книг по всем отраслям знания

Книги для подарков

Книги для детей

Комплекты журналов

Книги для деревни

Агитпроп и социально-экономическая литература

Научные и научно-популярные книги

Медицина. Техника. Сельское хозяйство.

Справочники.

Альбомы. Портреты.

Романы. Повести. Стихи. Пьесы».

Дальше шло перечисление адресов магазинов, которое Опалин читать не стал.

Под объявлением был пришпилен портрет Басаргина, сделанный пастелью. Глаза у писателя на портрете были совершенно синие, выглядел он молодцом, и у Опалина мелькнула мысль, что рисовала Максима Александровича влюбленная в него дама.

– Скатерть возьми, – шептала меж тем Варя мужу в другом конце комнаты.

– Варя, ну зачем…

– У нас гость, а мы без скатерти?

– Варя, мы вообще можем на кухню пойти…

– О нет. Я тебя умоляю! Ах, боже мой, надо чайник на примус поставить…

Она убежала, на ходу руками поправляя волосы, и, глядя ей вслед, Басаргин зачем-то вспомнил, как при их первом знакомстве она хвасталась, что не стала в Петербурге танцевать с сыном какого-то вице-губернатора, который ей не понравился. «А теперь – пожалуйста, пришел гражданин с куском ветчины и двумя кусками сыра… Что жизнь делает с людьми, ах, что делает!»

– Вы присаживайтесь, – сказал Басаргин Опалину, видя, что тот стоит, – мы сейчас на стол накроем…

Иван опустился на краешек кресла и, очевидно, признав его достойным доверия, сел поглубже и прислонился к спинке.

– Удобно тут у вас, – сказал он.

– Ну, пока что, – ответил писатель, морщась. – Уплотнить нас хотят…

И, не удержавшись, он выложил спутнику все о кузене, который их подставил, о том, что управдом Шульгин – хам, взяточник и скотина, который испытывает особое удовольствие, отравляя им жизнь.

– Прицепился к Варе, что она нигде не работает. Мол, она врет и на самом деле шьет на дому, просто налоги платить не хочет. Еле отвязались, так он теперь то сам приходит, то братца своего засылает регулярно. Тот все аршины наши отнять хочет…

– Что за братец? – машинально спросил Иван.