Ласточкино гнездо - Валерия Вербинина (2019)

Он недолюбливал напористого, самоуверенного ассистента, который разводил бурную деятельность, подражая Винтеру, но при этом не имел ни его фантазии, ни его таланта.

– Замечательно, просто замечательно, – фыркнул Светляков. – Прежде чем все это заполнять, ты должен был выяснить, что трюкача у нас нет! Не водятся трюкачи в Ялте! Так что пиши Еремина.

– Как? – болезненно вскрикнула Лёка, меняясь в лице. – Он что, согласился пройти по канату…

– Да не пройти, – сердито ответил ассистент, – а переползти! Там будет страховка, все как полагается… Бегать по канату он не будет!

– Безумие какое-то. – Лёка начала сердиться. – А если с ним что-нибудь случится? Борис Иванович хоть мгновение об этом подумал?

– Борис Иванович подумал обо всем! Вызвал Еремина, все ему объяснил, спросил, согласен ли он… Тот сказал – согласен!

– Но он не трюкач, он актер! Это опасно! И… и… – Лёка искала слова, способные выразить ее негодование, не замечая, как две пары мужских глаз с любопытством уставились на нее.

– У него невеста есть, пусть она за него волнуется, – объявил Светляков. – Вам-то что?

Лёка опомнилась.

Почему у Васи такое странное выражение лица? Неужели он догадался…

– Но… мы же работаем на одной фильме… И, – голос ее дрогнул, – я слышала об актерах, которые получали травмы после трюков…

– Ай, бросьте! – отмахнулся ассистент. – Если бы Еремина что-то не устраивало, он бы отказался… Не тот он человек, чтобы лезть на рожон! – Он шагнул к выходу. – Кстати, про репортера вам уже сказали?

– Какого репортера? – удивился Вася.

– Из газеты «Красный Крым». Его прислали сюда освещать съемки… Будет, наверное, интервьюировать, путаться под ногами и все такое, так что будьте готовы… Вася! Занесешь ко мне ведомость, когда она будет готова, там надо номера кадров вписать, а Борис Иваныч опять весь сценарий перелопатил…

– Слушаюсь! – с вызовом прокричал Харитонов ему вслед.

Но ассистент уже ушел.

Вася стал переделывать ведомость, но внезапно чертыхнулся, швырнул стальное перо в чернильницу и обеими руками взъерошил волосы.

– На что уходит жизнь? – проговорил он, горько качая головой. – Чем я вообще занимаюсь? Ты куда? – спросил он другим тоном, заметив, что Лёка сделала движение к двери.

– Я… я забыла кое-что, – пробормотала она, волнуясь. – Я сейчас!

И, не слушая возражений Васи, она выбежала за дверь.

Как всегда бывает, когда вы ищете одного определенного человека, вам попадается кто угодно, кроме того, кто вам нужен.

Сначала Лёка чуть не врезалась в художника Усольцева, который развинченной походкой поднимался по лестнице, потом заметила франтоватого Эдмунда Адамовича, который вовсю флиртовал с какой-то заезжей красавицей, в то время как Кауфман тщетно пытался переключить ее внимание на себя.

Номер Еремина был заперт, возле гостиницы актера тоже не наблюдалось. Наугад Лёка ткнулась в несколько заведений по соседству и увидела в одном из них гримера Пирожкова, который, сидя за столиком, о чем-то беседовал с парикмахером Фрезе и реквизитором Щелкуновым.

Судя по выражению лиц, старый сплетник Пирожков как раз выкладывал последние городские или киношные слухи.

– Евграф Филиппович, – наугад спросила Лёка, – вы не знаете, где Еремин?

Парикмахер не знал, но Щелкунов сообщил, что видел актера в белой машине, за рулем которой сидел Кеша, и тот ехал куда-то за город. (Автомобили, которые снимали в фильме, использовались и для перевозки членов киногруппы.)

Уныло поблагодарив реквизитора, Лёка двинулась обратно в гостиницу.

«И чего я так волнуюсь? – размышляла она. – В конце концов, Андрей взрослый человек и знает, что ему можно делать, а что нельзя…»