Я Пилигрим - Терри Хейз (2015)

Его мучителей это развеселило, а я не отрывал от вьетнамца глаз, чувствуя себя униженным и опозоренным, ощущая каждый спазм несчастного, словно это я сам, беспомощный, был привязан к доске. Говорят, что сострадание – самая чистая форма любви, которая ничего не ждет, ничего не требует взамен. Не знаю, можно ли было назвать чувство, которое я испытывал в тот день к тайскому наркокурьеру, состраданием, но скажу точно: подобного ужаса мне больше никогда видеть не приходилось. Единственное, о чем я был способен думать, – этот парень крепче многих. Мой пересохший рот, учащенное сердцебиение и мокрое от пота тело – все это говорило о том, что сам я бы не выдержал такой длительной пытки. Меня тошнило.

Агенты наконец прекратили экзекуцию. Они убрали полотенце с лица своей жертвы, оставив на глазах повязку, и спросили, собирается ли он и дальше молчать. Но наркокурьер, казалось, утратил способность произносить слова, жадно ловил ртом воздух, а руки его судорожно дергались в попытке высвободиться из пут. Старший в группе агентов ЦРУ распорядился вернуть полотенце на место и продолжить пытку.

И тут я вдруг услышал собственный голос.

– Сейчас же прекратите, иначе вам грозят серьезные неприятности, – сказал я, стараясь казаться холодным и безжалостным.

Они смерили меня взглядом с головы до ног. Выбора не было: или настоять на своем, или дать себя унизить, подорвать свой авторитет и забыть о дальнейшем карьерном росте.

– Я могу устроить вам расследование чрезвычайного происшествия. Придется давать объяснения, какой вред нанес этот парень национальной безопасности. Хотите стать первым, Крамер?

Через несколько бесконечно долгих мгновений Крамер, старший группы, приказал убрать полотенце и снять с лица пленника повязку. Наркокурьер поднял на меня глаза. Меня тронула благодарность во взгляде этого крутого парня с ножевыми шрамами, способного стойко переносить ужасные мучения.

– Вы готовы объяснить нам, как было дело? – спросил я.

Курьер кивнул, но руки его продолжали трястись, – похоже, он был сломлен физически. Много лет спустя, когда агенты ЦРУ погружали в воду привязанного к доске Халида Шейха Мохаммеда, главу военного совета «Аль-Каиды», он установил новый мировой рекорд, вытерпев эту пытку две с половиной минуты. Курьер продержался двадцать девять секунд – то был средний результат.

Когда парня отвязали от доски и сбросили на пол, он рассказал, что был на мосту вместе с двумя братьями. Высоко в горах у них есть своего рода опиумная лаборатория, в которой производят наркотики. Именно его братья решили превратить Косолапого Джо в человека-копье. Наркокурьер поклялся, что сам и пальцем не тронул охранника, и я интуитивно почувствовал: он говорит правду.

Наш пленник объяснил, что тюремный стражник придумал способ немного подзаработать – вымогал деньги у наркокурьеров, когда они пересекали речное ущелье. Косолапый Джо превратил обветшалый канатный мост в первую в Таиланде платную дорогу. Сначала он довольствовался тем, что разворачивал пакет с сырьем и снимал с бруска стружку, так сказать отрывал у билета корешок. Потом он менял у контрабандистов эти обрезки на выпивку, которую продавал в тюрьме. Конечно, со временем Косолапого Джо обуяла жадность, и обрезки превратились в массивные куски, такие большие, что братья в конце концов пришли к выводу: платная дорога на севере Таиланда противоречит их экономическим интересам.

Мы нашли ответ, который искали, и, хотя никакого рапорта о чрезвычайном происшествии составлять не пришлось, надо было представить начальству свою версию этого дела. Уверен: агенты ЦРУ написали в своем рапорте, что применяли силу в разумных пределах. Я же, понятное дело, утверждал обратное. На этом, наверное, все бы и закончилось: кого в разведывательном сообществе мог заинтересовать какой-то тайский наркокурьер? Но в рапорте агентов ЦРУ был один момент, который я не имел оснований отрицать.