Горячие деньги - Дик Френсис (2021)

Сила и размах повреждений заставили заткнуться даже Жервеза. Все попридержали языки, с ужасом глядя на то, что осталось от Квантума.

Подошел старший пожарник и с профессиональным интересом начал увлеченно излагать подробности, выговаривая слова с заметным беркширским акцентом:

— Взрывная волна распространяется по линиям наименьшего сопротивления. Это был добротный старый дом, и только поэтому от него вообще что-то осталось. Так вот, взрывная волна здесь распространялась в передне-заднем направлении из точки где-то почти посредине верхнего этажа. Частично взрывная волна ушла вверх, сорвала крышу и разрушила эти спаленки в мансарде. Но большая часть волны пошла вниз, проделав в перекрытии такую дыру, что весь верхний этаж и часть мансарды просто провалились в нее, понимаете, что я имею в виду?

Все понимали.

Пожарник продолжал, показывая на стену, за которой раньше была гостиная, а с другой стороны сохранилась столовая:

— Возьмем вот эту стену. В ней проходит дымовая труба, это одна из несущих опор всего сооружения. Эта стена поднимается до самой крыши. С другой стороны дома — точно такая же стена Эти массивные стены предотвратили распространение взрывной волны в стороны, не считая незначительных по площади дверных проемов. — Он повернулся к Малкольму: — Мне довелось повидать немало разрушенных домов, сэр, и большинство из них были взорваны. Газ, знаете ли, взрывается довольно часто. Имейте в виду, вам придется нанять хорошего специалиста, чтобы снять план дома. И глядя на эти развалины, должен вам сказать, что вы еще немало побегаете, если решите отстраивать. Ваш добротный старинный викторианский особняк готов рухнуть, как карточный домик.

— Спасибо, — тихо сказал Малкольм.

Пожарник кивнул.

— И не верьте, если какой-нибудь подрывник-любитель будет говорить вам что-то другое. Терпеть не могу людишек, которые ради своей выгоды способны допустить, чтобы произошло несчастье. Я таких слишком много повидал на своем веку, и они меня ужасно раздражают. Я сказал вам чистую правду. И так или иначе, мне нечего больше добавить.

Я тоже поблагодарил его от имени всего семейства.

Удовлетворенный, пожарник кивнул мне, и тут Жервез наконец подал голос:

— А что это была за бомба?

— Что касается этого, точно сказать не могу. Лучше подождать экспертов. — Пожарник повернулся к инспектору: — Мы отключили электричество на распределительном щите в гараже сразу, как приехали, и перекрыли воду в главном коллекторе возле ворот. Бак с водой на чердаке поврежден взрывом, и вода все еще текла, когда мы прибыли, так что вся она теперь внизу под развалинами. Я не нашел ничего, что могло бы самопроизвольно воспламениться. На верхний этаж можно попасть только по приставным лестницам, лестница в доме завалена. Не знаю, в каком состоянии внутренние стены вверху, мы осмотрели их только через окна, в дом не пробирались. Будьте осторожны, когда станете там все проверять. В мансарду мы тоже не лазили, посмотрели ее с верхнего конца лестницы. На первом этаже хорошо сохранилась столовая и большая комната с другой стороны дома, кухня тоже, и передняя комната в дальнем конце здания.

— Мой кабинет, — сказал Малкольм.

Старший инспектор кивнул, и я понял, что он неплохо помнит расположение комнат со времени прошлых визитов.

— Мы сделали здесь все, что могли, — сказал пожарник. — Вы не против, если мы теперь уберемся?

Старший инспектор не возражал. Они отошли вдвоем с пожарником на несколько шагов, чтобы переговорить наедине. Семейство потихоньку начало оживляться после получасового молчания.

К нам подобрались фоторепортеры, стали снимать семью на фоне руин. Двое газетчиков начали приставать с какими-то расспросами. Только Жервез воспринимал это как должное и охотно отвечал им. Малкольм снова опустился в свое кедровое кресло, которое все еще стояло здесь, и поплотнее завернулся в шерстяное одеяло, спрятавшись в нем по самые глаза.