***

Он сидел в кресле в своей спальне, глядя в окно, пока не услышал, как мать выключила телевизор внизу и заперла входную дверь. Подняв руку, он посмотрел на часы. Было еще рано, она, должно быть, устала. Её ночной ритуал включал в себя стук в каждую дверь и окно, чтобы убедиться, что они в безопасности. Как только она медленно поднималась по лестнице и проводила свои пять минут в ванной, она проходила мимо его двери и кричала: «Спокойной ночи, господи благослови», заставляя его каждый раз съеживаться. Почему-то он не думал, что Бог когда-нибудь снова благословит его, особенно после тех ужасных вещей, которые он совершил.

Огонь вспыхнул в нем два часа назад. Решив не поддаваться, он сидел, приклеенный к креслу. Образы беспомощных жертв и разврата бушевали в его мозгу, вызывая отвращение и желание. Он не понимал, как что-то настолько больное и отвратительное могло вызвать в нем такое возбуждение. Он смотрел на металлическую вывеску возле газетных киосков, наблюдая, как она раскачивается на ветру. Гипнотический эффект на какое-то время очистил его разум, но потом хозяин вышел и опустил металлические ставни, затащив вывеску обратно в магазин, и теперь ему не на чем было сосредоточиться.

Ему нужна эта женщина с фермы.

Экран компьютера светился на столе, и он подумал о том, чтобы выйти в интернет и некоторое время понаблюдать за маленькой шлюхой, вдруг она сможет отвлечь его от крови и смерти, которых он так жаждал. Он представил себе улыбающееся лицо Дженны, и ему стало еще хуже. Он был в таком смятении, что встал, поймал свое отражение в зеркале и уставился на него. Он не помнил, чтобы у него было такое суровое лицо.

Голос прошептал ему:

«Почему бы тебе не нанести визит нашему другу, ты знаешь, что хочешь?»

Он вздрогнул. Не в силах сдержаться, оделся и выскользнул из комнаты. Громкий храп, доносившийся из спальни матери, заглушил звук открывающейся входной двери. Он подъехал к небольшой автостоянке напротив развалин и припарковался рядом с общественным туалетом: его машина была там единственной. Вытащив из бардачка собачий поводок — кто бы мог подумать, что что-то из лавки «все за фунт» окажется таким полезным? — взял свой рюкзак с переднего сиденья и сунул нож внутрь вместе с остальными тщательно собранными вещами: фонариком, веревкой и скотчем.

Он подумал о комнате в подвале особняка, его комнате. В первый раз он обнаружил, что его тянет к креслу-качалке в углу. Он долго сидел там, счастливый оттого, что оказался здесь. Через некоторое время он начал рыть руками землю под стулом и нашел нож. Потертая деревянная ручка так хорошо лежала в его ладони, словно была сделана специально для него. Он чувствовал, что эта комната принадлежала молодому мужчине с фотографии, и теперь она принадлежала ему. Дженна стала приятным дополнением. Он хотел показать женщине с фермы комнату, но нужно было как-то заманить её туда. Но это всего лишь вопрос времени. Он знал, что такая возможность представится, и почувствовал волнение, когда добрался до старой тропы с крутыми ступенями из песчаника, которые после долгого подъема вели в лес.

***

Джейк приподнял голову Энни, которая почти покоилась у него на коленях, подложил под неё подушку и пошел искать, что-нибудь поесть. Он уже наполовину съел огромный бутерброд, в котором было все съедобное из холодильника и шкафов, когда луч автомобильных фар осветил кухню. Джейк открыл дверцу и увидел, как Уилл пытается выбраться из машины.

— Когда ты в последний раз ел? Выглядишь дерьмово, приятель. — Он протянул Уиллу половину бутерброда.

— Спасибо, но хотелось бы узнать, что в нем.

— Поверь мне, лучше не знать. Просто ешь, это вкусно.

Уилл взял его и откусил.

— Как там Энни?

— Спящая красавица крепко спит на диване. Мне пришлось перебраться на кухню, чтобы она не подумала, что я — это ты, когда проснется.