Мама напрокат - Слава Доронина (2020)

И без «напутственной речи» Гаврилова я понимал, что наша с ним сделка под вопросом, а я сильно рисковал своей репутацией и именем. Только, когда на кону стояло здоровье моего ребенка, плевать я хотел на все риски.

– Я сына могу потерять, Анатолий Николаевич. А это куда страшнее. Надеюсь, вы понимаете, что в данной ситуации я выберу его, а не ваш проект. Всего доброго, – завершив вызов, я уставился перед собой невидящим взглядом.

Когда Иван сказал мне про болезнь Ника, то я вдруг осознал, что жизнь резко разделилась на до и после, а половина из тех вещей, которые составляли мою обычную жизнь, на самом деле были не так уж и важны. В голове не укладывалось, что обычные недомогания были зачатками серьезной болезни. Но почему она раньше себя не проявляла? Почему появилась именно у Ника? В этом была моя вина? Вопросов было так много, что от них раскалывалась голова. Я с силой сжал ручку в руках, и та сломалась пополам, а я закрыл глаза. Уже много времени я не позволял себе думать об Алине, не вспоминать тот день, когда ее не стало, а теперь жизнь макала меня, словно нерадивого щенка, опять в эту гущу дерьма и вытаскивала всю боль на поверхность. Тогда я нашел в себе силы жить дальше ради сына, а теперь... Теперь где их найти, чтобы излечить его от недуга?

Может быть, все это было какой-то нелепой ошибкой? Но подсознательно я понимал, что все очень и очень серьезно и никакой ошибки нет. Иван выдал кучу рекомендаций, позвонил главному врачу в клинику имени Рогачева и договорился, чтобы нас приняли в кратчайшие сроки. Но я все равно не понимал, с чего начинать лечение этой болячки, и что нас будет ждать с Ником в дальнейшем… Несколько часов подряд я сидел в интернете и читал форумы. В мозгах была каша. Иван что-то говорил о том, что после операции будет понятно, потребуется ли Нику донор или все ограничится переливанием крови и химиотерапией. От мысли, что предстояло пережить моему ребенку, а я буду каждый день наблюдать, как он угасает и борется за жизнь, мне хотелось кричать во весь голос, крушить все вокруг. Но только как это поможет Нику выздороветь?

Мой телефон ожил, и я увидел номер Эльвиры. Я не стал отвечать на звонок, потому что не хотел никого сейчас слышать. Еще буквально десять дней назад в моей жизни даже предпосылок не было, что все закрутится в такой чудовищный клубок: болезнь сына, беременность Эльвиры, встреча с Ангелиной... Ангелина… Вчерашняя ночь внесла еще больше сумятицы в мою жизнь и наши отношения с девушкой. Мне не следовало оставаться у нее, я не должен был допускать между нами близости. Но допустил. И что я мог ей сейчас предложить, когда себя не мог собрать по кускам?

Набрав по внутренней связи Виталину Сергеевну, я попросил узнать, пришла ли Ангелина сегодня на работу, и, получив утвердительный ответ, даже нисколько этому не удивился. Правильная, ответственная, и в то же время открытая, нежная, и, как оказалось, очень страстная девушка... Почему именно сейчас она появилась в нашей жизни с Ником? В тот момент, когда мне предстояло бросить все силы на то, чтобы вылечить сына.

– Пусть поднимется, – попросил я и встал из-за стола.

Подошел к окну, размышляя над тем, почему с ней захотел поделиться всем, что узнал от Ивана несколько часов назад. С ней, а не с Эльвирой или каким-нибудь другим человеком. Мне предстояло рассказать о болезни самому Нику. Как он отнесется к тому, что теперь много времени ему придется проводить в больнице, и что вместо моря мы полетим в другую страну не на отдых, как он мечтал, а на серьезное лечение? Много в голове было вопросов и пока никаких ответов. Внутри царил полный хаос. Давно меня не посещало ощущение полного бессилия.