Эгоист - Ви Киланд (2018)

Со стороны, по крайней мере сегодня, это выглядело именно так. В любом случае лучше, чем тот ее поход на вечеринку в прошлом году, после которой она закатила мне грандиозный скандал в первый день нового года. А я всего лишь спросил ее, кто тот парень, который привез ее домой на следующий день утром. В этом году наш дом наполнили ее друзья, которых она завела в те четыре месяца, что прошли со дня нашего переезда в Нью-Йорк из Атланты. Но, по правде говоря, она все еще чуть ли не каждый день ныла по поводу разлуки с ее прежними приятелями и подружками.

– Она обзавелась несколькими друзьями. В основном с курсов по актерскому мастерству, на которые ходит, и из спортивного зала. Я надеялся, что она найдет друзей, у которых с ней больше общего, – может, дамочек из клуба «Мамочка и я», но она говорит, что они все надутые суки в свитерах.

– Ну, если эти свитера такие же, как у той блондинки, я, пожалуй, одолжу у тебя малыша Бека, чтобы заглянуть в этот самый клуб.

Мы помолчали несколько минут, наслаждаясь спокойствием ясной морозной ночи. Когда Роман снова заговорил, голос у него стал неожиданно серьезным:

– Как поживает Эй Джей?

Эй Джей – прозвище моего отца, сокращенный вариант имени Эндрю Джэггер. Никто из нас не использовал имя, данное при рождении: я всю жизнь был Дрю, а он Эй Джей.

– Не очень хорошо. Опухоль распространилась на легкое. Видимо, придется удалить кусочек.

– Вот черт. Прости, дружище. Эй Джей слишком еще молод для такой передряги.

Четыре месяца назад отец пошел к врачу на ежегодное обследование и анализы крови показали, что у него совсем отсутствовали печеночные ферменты. Через пару дней у него обнаружили рак печени. Несмотря на то что статистика была не на его стороне – за последние пять лет при таком диагнозе выживало лишь пятнадцать процентов, – он был полон оптимизма. Отец пережил месяцы интенсивной химиотерапии и чувствовал себя при этом просто ужасно, а после окончания последнего курса узнал, что рак дал метастазы в легкие.

– Верно. Я рад, что могу быть здесь рядом с ним. У него, конечно, куча друзей и коллег, но, так как у него нет жены, которая бы заботилась о нем, мне надо сейчас быть в Нью-Йорке.

– А я-то уже начал думать, что ты навсегда поселишься в Атланте.

– Похоже, Алекса именно это и планировала.

Я всегда намеревался вернуться в Нью-Йорк и работать с отцом в его адвокатской конторе. Когда я наконец сдал экзамен и был допущен к адвокатской практике, Алекса умоляла мена остаться в Атланте еще на год. Это, правда, означало, что мне придется сдавать квалификационный экзамен еще раз, но мне так хотелось сделать ее счастливой, пока она привыкала к тяготам материнства. Поэтому мы решили задержаться в Атланте на год. Год превратился в два, и, если бы не заболел отец, думаю, Алекса упросила бы меня провести в Атланте еще год, а потом еще…

– Она пытается приспособиться. Любит ходить по магазинам и решила записаться на курсы актерского мастерства. Очевидно, это то, что она всегда хотела сделать, но никогда не упоминала об этом, пока не пошла на первое занятие. – Я пожал плечами. – Да пусть занимается чем угодно, если это делает ее счастливой.

Роман посмотрел на меня.

– А как насчет тебя? Она делает тебя счастливым?

– Она хорошая мать.

– Как и моя мать. Но это вовсе не означает, что я хочу спать с ней и зависнуть возле ее юбки на всю оставшуюся жизнь.

– У тебя уникальная способность во всем находить только дерьмо.

– Я сплю с инструкторшей по йоге. Она тоже обожает всю эту туфту с самокопанием.

– Уверен, ты с ней именно поэтому, а вовсе не из-за того, что она может задрать ногу и положить себе на плечо.

– Единственные счастливые минуты, когда она закрывает свою варежку и прекращает проедать мне мозги всей этой бесполезной ученостью, это когда я закидываю ее ноги ей на плечи. Мой член действует как затычка для фонтана из цитат всяких там мудрецов.