Тебе желаю счастья - Олли Ро (2021)

Сквозь гул в ушах доносятся странные стоны и звуки, от которых я почему-то краснею. Мурашки разбегаются по позвоночнику. Коленки дрожат. Но все мое внимание сосредоточенно лишь на лице Стаса. Ловлю каждую эмоцию, каждое мимическое движение и не могу понять… Ему как будто очень плохо и очень хорошо одновременно. Красивый рот его приоткрывается, из него вырывается такой же бесстыдный стон… Стас зажмуривается и морщится, словно от пронзительной боли, закидывает голову назад, открывая вид на свою шею с острым кадыком, плавно дернувшимся вверх-вниз. По виску парня стекает прозрачная капелька пота. Он затихает и лицо его расслабляется. И теперь он совсем похож на мальчишку. Беззаботного, спокойного, умиротворенного. Мне даже кажется, что он просто спит.

Сейчас Стас безумно красивый, притягательный, манящий. Если бы у меня была шапка-невидимка, я бы непременно уселась прямо перед ним, чтобы еще раз увидеть на его лице подобные эмоции. Если бы у меня была шапка-невидимка, я бы непременно поцеловала эти расслабленные губы. Легко. Невесомо. Мимолетно. Словно ворвавшийся в окно сквознячок.

Это наваждение длится недолго и если бы не моя тупость, то все в этот вечер могло бы закончиться иначе. Но я оказалась слишком ослеплена его красотой, и слишком туго соображала. Совершенно залюбовалась парнем и без задней мысли упустила момент, когда Стас отключил телефон, взял салфетки с тумбочки и вытер ими руки.

А потом он встал.

И у меня оборвалось дыхание, потому что я увидела… увидела… увидела ЕГО. Да.

Розовый. Упругий. Большой.

Перед тем, как заправить его в штаны, Стас как-то слегка небрежно оттянул свой… свой…орган вниз, словно усмиряя, принуждая подчиниться.

И все бы ничего, но из дрожащих моих рук с грохотом выпала корзинка, и румяные сочники рассыпались по деревянным ступеням.

Наши глаза встретились мгновенно. И наверное со стороны выражение наших лиц было абсолютно идентичным. Зеркальным. Два человека, пойманные с поличным за чем-то неприличным. Один из них мастурбировал (о чем я догадалась лишь несколько лет спустя), а другой тайно и жадно за этим подглядывал.

Первая мысль, мелькнувшая в голове, пока ошарашенные глаза и раскрытые от шока рты еще не разморозились, была — «я сейчас умру».

Когда через наносекунду я поняла, что все еще жива, посетила вторая мысль — «он меня убьет» и следом за ней сразу третья — «бежать!»

Бежать!

Бежать отсюда!

Спрятаться!

Затаиться!

И я рванула, краем глаза напоследок зацепив, как Стас судорожно пытается справиться со штанами.

Я бежала, и комнатные тапочки застревали в сырых сугробах.

Прочь!

Господи, какой позор!

Какая же я идиотка!

Зачем?! Ну вот зачем я туда пошла?! Знала же, что не поздоровится, если поймает. Но, положа руку на сердце, честна сама перед собой — я в любом случае поступила бы точно также. Отказаться — выше моих сил.

Недаром любопытной Варваре оторвали нос. Если он меня поймает — оторвет еще и уши! И ноги! И язык, чтоб не болтала!

Да он вообще порвет меня на части!

Слышу шорох шагов позади себя, и адреналин врывается толчками в закипающую от страха кровь.

— Стой, зараза мелкая! Поймаю — ноги вырву!

Пульс грохочет в ушах, сердце колотится где-то в горле, мешая кислороду поступать в легкие. Чувствую, как пылают щеки адским пламенем. Снежинки, танцующие в январском сумеречном воздухе тают, даже не долетая до моего лица, хотя мороз крепчает, и на белоснежном покрове образовалась жесткая корка, больно царапающая голые щиколотки.

Дура! Какая же я дура!

— Стой, дура! — кричит он, будто читая мои мысли.