Большая игра - Михаил Ланцов (2021)

Начали открываться орудийные порты, а экипаж занимать свои места согласно боевому расписанию. С парусами тоже пошла «движуха». Большой скорости им сейчас не получить. Ветер не удачный. Поэтому часть убрали, оставив только те, которые открывали возможность для более агрессивного маневрирования остро к ветру. Ведь этот галеон, в отличие от тех, что появились в оригинальной истории в XVI веке, обладал достаточно развитым парусным вооружением. Из-за чего имел маневренность на уровне линейного корабля 3–5 рангов из века XVIII. Немного подкачал корпус, но для защиты от абордажей требовалось высоко задирать борта и создавать доминирующую надстройку, как позицию для стрелков…

Пятнадцать минут — и все замерли в ожидании.

Не в напряжении, нет. Дистанция пока была очень приличной. Но корабль был уже полностью изготовлен к бою и шел на прорыв наиболее удачным курсом. Во всяком случае генуэзский инструктор подсказал его штурману. А тот, все проверив, передал совет командиру корабля.

«Посейдон» взрезая форштевнем воду, двигался со скоростью едва семь узлов. Но это было неплохо для такого тяжелого и крупного корабля. Подняв прямые паруса он бы выжал и дюжину узлов, при попутном ветре. Однако пока это не было возможным, ведь ветер дул неудачно…

Сколько шло ожидание сложно сказать. Но оно было тихим. Только рангоут скрипел, хлопали паруса и ветер гудел в такелаже где-то на верхнем ярусе.

- Правый борт три кабельтовых! — воскликнул штурман.

- Есть три кабельтовых! — отозвался Семен сын Безухов, что командовал артиллерией на этом корабле. — Правый борт! Пали!

И два десятка 20-фунтовых кулеврин, что стояли на закрытой орудийной палубе ударили достаточно слитным залпом. Легкие бомбарды, размещенные на открытой, верхней палубе, пока молчали. Им было далеко.

Канониры же кулеврин сразу после выстрела бросились перезаряжать орудия. Первый номер расчета надавал на рычаг зарядной каморы и провернул на одну восьмую оборота винт. После чего потянув, выдернул его из казны.

Туда мгновенно влетел влажный банник, который держал в руках другой номер расчета. Требовалось прочистить зарядную камору и потушить остатки картуза предыдущего выстрела. Ну и немного охладить сам канал ствола.

Раз. Раз. Раз.

Готово.

Третий номер расчета закинул в казну увязанные в один картуз ядро и заряд пороха. Рукой довел его. И уступил место второму номеру. Который развернул банник обратной стороной и прибил выстрел по месту.

Первый номер воткнул обратно запорный винт затвора и провернул его, запирая. «Грибок» его обтюратора по схеме, близкой к де Банжу недурно защищал от прорывающихся пороховых газов.

Четвертый номер сразу же после запирания проткнул шилом картуз через запальное отверстие. И подсыпал туда затравочного пороха. После чего накрыл отверстие рукой в кожаной перчатке. Чтобы затравку ветром не сдуло или водой не подмочило.

Канонир откорректировал наводку. Сверился с примитивным уровнем, который стоял на казне каждого орудия. И стал ожидать команды.

Командир батареи также на этот уровень смотрел, установленный на ближайшем орудии. И выбирал момент, чтобы корабль занял на волне горизонтальное положение. Благо, что качка была довольно умеренной.

- Пали! — наконец рявкнул он.

И канониры, поднеся пальник к запальному отверстию, дали залп. Четвертый номер в самый последний момент убрал руку, давая доступ фитилю к пороху. Там что никаких проблем или осечек.

Раз.

И выплюнув ядро кулеврина покатилась назад.

Но расположена она была не на ровной палубе, а на поворотном бруске, который имел подъем, по мере удаления от борта. Так что кулеврина при выстреле откатывалась в горку, гася свою отдачу без излишней нагрузки на силовые элементы борта. Да и назад она накатывалась сама.