Большая игра - Михаил Ланцов (2021)

1480 год, 21 августа, Плесси-ле-Тур

Людовик XI свет Карлович нервно теребил четки и смотрел куда-то в пустоту перед собой. Новости, которые ему доносили были одна дурнее других.

Сначала, вроде бы, безобидный интерес Карла Смелого к пехотному вооружению этого Северного льва. Ну, подумаешь? Он тоже его осмотрел и закупил пробную партию. Но все его советники в один голос твердили — что это снаряжение не достойно того, чтобы его покупать. Слишком уж слабую защиту оно давало.

Да — дешево. Да — его легко можно было заказать много. Но толку то?

А вот Карл поступил иначе.

Он закупил у руа де Рюс большую партию этого хлама. Навербовал толпу крестьян. И, с помощью перебежчиков от Иоанна, сумел быстро их превратить в армию. Большую армию. Хотя над ней всей вокруг насмехались. Ну, почти все. Кое-кто вспоминал про швейцарцев, но их одергивали, уточняя, что даже там основа войска не «козопасы», а горожане. Совсем другой субстрат. А козопасами их просто дразнят, пытаясь таким образом принизить.

Так-то и ладно. Сделал и сделал. Но ведь у Карла была обида на него. И руа де Франс прекрасно понимал, что рано или поздно он попытается отомстить. Ну или хотя бы нагадить как-то. Чтобы жизнь малиной не казалась.

Но это он так думал. А его советники считали, что Карл со своими крестьянами — всего лишь посмешище. Жалкая тень его былого величия… Однако оказалось, что эта тень довольно неприятна и деятельна. И вот прибыл курьер, который сообщил, что Карл вторгся в его владения и осадил Париж.

- Жалкая тень?! — воскликнул тогда Луи.

Но его все вокруг убеждали, что королевские войска разгонят этих крестьян ссаными тряпками. Тем более, что это не швисы, которые, без всякого сомнения выступят на стороне руа. Впрочем, Людовика эти победные реляции не заставляли успокоится и обрести душевный покой. Скорее, напротив. Ведь Карлу, без всякого сомнения, тоже говорили о бесполезности его армии. И все же он выступил в поход. И даже осадил Париж. А перед тем потратил немало времени и сил, чтобы это «посмешище» собрать, вооружить и обучить.

- Сир, — произнес взволнованный слуга, едва не вбежав в комнату с руа.

- Что-то случилось?

- Сир, мы заметили незнакомых всадников.

- Это люди Карла?

- Не знаю… — пожал плечами слуга…

***

Тем временем в Москве шли массовые расстрелы, которые, как известно в состоянии спасти любую Родину. Не совсем расстрелы, но спасали как могли…

Иоанн старался логически завершить задуманную им чистку.

Сначала он публично осудил сотрудников приказа пропаганды за «ошибку» и поручил Патриарху заняться ими. Тот охотно это сделал. И назначил «виновникам» строгую епитимью в формате чтения «Отче наш» три раза каждое утро в течение месяца. Натощак. Хотя на улице о том не болтали. Ни церкви, ни «осужденным» в том не было никакой выгоды. Осудили как-то и осудили. Неофициально же им выдали денег. Очень прилично так денег. В качестве реальной награды за участие и верность.

А потом начались публичные процессы над задержанными.

Для чего у кремлевской стены соорудили в низине своеобразный эшафот. А на склонах, прилегающих к нему, поставили лавочки для зрителей. Как ни крути, а смертная казнь в те годы — шоу. И король решил не портить людям настроение, и не «зажимать» «развлекательную программу».

И не только людей туда пригласил, но и сам пришел. Чтобы поднять уровень мероприятия. Прошел. Сел в специально построенную ложу у самого эшафота. Рядом с ним супруга, экс-супруга, Патриарх, нунций и прочие уважаемые гости.

Слева и справа от этой ложи стояли площадки с герольдами, которые с рупорами зачитывали обвинение, повторяя за судьей. Так, чтобы всей толпе было видно и слышно. А толпа собралась знатная. Тысяч девять, если не больше. Все, кто мог на время оторваться от работ, те и пришли. Поэтому, от греха подальше, Иоанн сидел в своем парадном доспехе.