Ливонская партия - Михаил Ланцов (2020)

Но мелкие банды, а она рассыплется именно на них, ибо так проще прокормиться, особой угрозы не представляли для местных. Ведь армия султана состояла преимущественно из азапов, то есть, крестьян — ополченцев. Которые воинами были только на словах. Ни оружия доброго, ни доспехов, ни навыков даже «при параде», а не как тут — в одних подштанниках. И обычные селяне эти банды пусть и не легко, но на вилы поднимут, в ситуации, когда нужно будет выбирать — тебе жить и твоей семье или вот этим…

Иоанн же грустно бродил на месте шатра султана и перебирал бумажки. Ему бы радоваться. Победа. Славная. Да еще вот — взял походную казну султана. Отжав «все, что нажито непосильным трудом». А ведь в январе 1477 года Патриарх уже обнес Мехмеда, забрав его казну. И не походную, а главную. И король прекрасно представлял какие трудности преодолевал султан, чтобы собрать такие крупные контингенты войск и снабдить их деньгами.

Тут-то оно понятно — самая крупная казна находилась. А ведь еще одну, поменьше, он взял в Судаке. И, без всякого сомнения, третья находилась под стенами Минас-Итиля. Плюс, возможно, у флота была своя, отдельная казна. Но там, увы, точно сказать ничего невозможно — погорели кораблики, да потонули в основной массе. А на тех, что к берегу прибило, ничего такого не обнаружили.

Как Мехмед выколачивал эти деньги Иоанн думать не хотел. Это его дело. Потому что в его руки попало серебряных акче на два с гаком миллиона флоринов. А ведь это только монетой и в походной казне. А сколько ушло на снаряжение войска? На его марш? Султан явно пытался воспользоваться моментом и поставить жирный крест на Молдавии, пока Иоанн занял. И поставил бы…

А ведь кроме армейского имущества, в виде сундуков с монетой, королю досталось и личное. Включая оружие, индивидуальные накопления, украшения и так далее. Совокупно — золотое дно. Но Иоанна это все одно не радовало. Султана-то упустил.

— И чего ты переживаешь? — спросил иеромонах Феофан, с которым король по случаю разговорился, навестив лазарет. — Ну упустил ты его. И бес с ним. Так даже лучше.

— А чем? — повел бровью Иоанн.

— Так побежит в Царьград и станет снова деньжищи тягать с народишка. Да не как обычно, а истошно топая ножками. Армия-то его вся фьюить — улетела. И денежки — тю-тю. А ты вон-он — уже на берегах Дуная. До стольного града его — рукой подать. А ежели он еще узнать, что войска его в Таврии полегли все и флот сгорел, то мню — в бесовской лихорадке станет метаться.

— И что мне с того?

— С кого он деньги-то браться станет? С народишка. А османы-то воевали ромейцев, обещая им добрую жизнь и малые налоги. Даже с джизьей их выходило заметно меньше, чем и под ромейцами, и под латинянами. А теперь что? Обманул, выходит их султан? Налоги-то — вон какие!

— Вряд ли они серьезное восстание поднимут, — покачал головой Иоанн.

— Они и так их регулярно поднимают. А тут какой повод! Тем более, что в Царьграде после событий прошлого года магометан почти и не живет. Мехмед постарался их привлечь туда, но они не едут, многие. Та резня отпугивает. Ведь султан их не защитил. И даже не покарал виновных.

— Хм… — задумался король и пнул ногой ночной горшок султана. Чистый, кстати. Он, видимо, так им ночью и не успел воспользоваться.

Подумал несколько минут. А потом улыбнулся. Да… слова иеромонаха имели смысл. Во всяком случае на год у него точно будет передышка на юге. А значит, что? Правильно. Получиться порешать дела в Ливонии…

Глава 8

1478 года, 5 сентябрь, Сучавы

Стефан проснулся с первыми выстрелами. Сон его по понятным причинам был нервный последние дни. Поэтому, звуки боя подняли его лучше всякой иной побудки. Тем более, что спал он, в ожидании штурма, чутко и не снимая доспехов.