Ливонская партия - Михаил Ланцов (2020)

— Иоанн по прямой мужской линии восходит к Хрёрику Фризландскому из данских конунгов дома Скьёльдунг. Мои законники считают, что дом Скьёльдунг выделился около тысячи лет назад. И с тех пор его представители где-то правили. Ныне, это САМЫЙ древний владетельный дом Европы, не пресекавшийся по мужской линии. Но то — владетельный, а правящий вот уже как шесть веков. И опять-таки, не пресекаясь и не переходя по женским линиям. Всевышний им явно благоволит. Их кровь — самая сильная и благословленная во всей Европе. Так что твои слова про «быдло» — откровенная чушь.

Имперский кардинал скрипнул зубами, но промолчал. Что он на это мог возразить? Если уж Папа гарантировал правдивость родословной Иоанна, то… оставалось лишь сообщить эту прискорбную новость своему Императору.

— И что мы будем делать? — наконец спросил английский кардинал. — Мы ведь здесь собрались не для того, чтобы послушать эти, без всякого сомнения, интересные новости. Дорога-то не дальняя.

— Кстати, а где Борджиа? — поинтересовался другой имперский кардинал.

— Он мною арестован, — равнодушно ответил Сикст IV.

— Арестован?! Но за что?!

— Он попытался совершить переворот в Москве и убить Иоанна. У него это не получилось. И посольство мое было выдворено из Руси.

— Ох!

— О Боже!

— Но арестовывать-то зачем его?

— Если бы он преуспел в своем начинании и посадил на престол Руси сына Иоанна и Элеоноры, хоть и малолетнего, но доброго католика, то его бы следовало наградить. — равнодушно произнес Понтифик. — Но он не преуспел. И из-за своей промашки очень сильно пошатнул влияние матери церкви на Руси.

— Но мы-то тут зачем? — вновь задал свой вопрос англичанин. — Судить Александра, что ли?

— Главной задачей Александра было либо склонить Иоанна к принятию католичества, либо унии, — продолжил Папа, не обращая внимания на этот вопрос. — Но он не справился ни с тем, ни с другим. И на то имелись очень веские причины, которые Иоанн и назвал.

— Какие? Что помешало ему принять католичество? — поинтересовался французский кардинал.

— Население. Оно на Руси православное. И принять католичество означало вступить в войну с собственным населением. Поэтому он готов это сделать, но только в том случае, если духовенство в нашем лице сумеет перекрестить большую часть русских. Увещевая словом и примером. Ибо любое насилие в той напряженной ситуации чревато.

— Это отговорки! — воскликнул имперский кардинал.

— Это разумные доводы, — отмахнулся Понтифик. — Кроме Родриго там было много иных людей. И если Борджиа даже не пытался понять ситуацию, а просто давил, то остальные слушали и думали. И расспрашивали местных жителей. Что вскрыло один очень неприятный момент. Решение Иоанна венчаться браком с Элеонорой без перекрещивания привело к тому, что его собственные подданные считают ныне их семью блудом, а детей незаконными. Они бы иначе относились, если бы Элеонора приняла православие. Принятие же католичества Иоанном большинство местных считали предательством или того хуже. То есть, приняв католичество король оказался бы в изоляции, лишенный всякой опоры.

— С ним бы был Бог!

Папа ничего не ответил, лишь посмотрев на этого крикуна как на идиота.

— А что не так с унией? — поинтересовался французский кардинал.

— С ней «не так» все. Евгений IV, очевидно, спешил, из-за чего и провалил это дело. — произнес Сикст IV, и перешел к тезисам Иоанна, в которых он критиковал Ферраро-Флорентийский собор и объяснял, почему православные никогда его не примут.

А кардиналы сидели, слушали и думали.

— … таким образом, — подвел итог Понтифик, — для православных такой вариант не приемлем. Да, кто-то из них, конечно, пойдет на унию и в таком формате. Но основная масса — нет. Не потому, что не хочет, а потому что это попросту невозможно.

— Это очень печально, — заметил польский кардинал, у которого в соседней Литве имелась целая толпа православных.