Король Руси - Михаил Ланцов (2020)

С производством старого шлема тоже пока пришлось распрощаться. Что в цельнотянутой, что в сварной версии. К осени 1474 года Иоанн, реорганизовав «шлемное» производство, запустил выпуск шапелей упрощенной конструкции. Они теперь представляли широкополый шлем в виде невысокого конуса, названных королем каппой. Этакий вариант японских топпай-гаса.

Кузнец для них нужен был только в самом начале, чтобы на механическом молоте с конским приводом выковать небольшой блин переменной толщины по оправке. А дальше начиналась рутина, пригодная для подмастерьев самой начальной квалификации.

Блин отправлялся в печь, где отжигался, дабы снять напряжения. Потом укладывался на оправку прогретый – прямо из печи – и по нему ударял молот, вбивавший его методом дифовки в оправку. Механический молот, который перед этим взводился рычагом, поднимаясь. Потом заготовка осматривалась на предмет трещин и вновь отправлялась в горн – разогреваться. А потом снова на оправку, только уже соседнего механизма, где ее должно было «расплющить» посильнее. И так – тридцать раз. По чуть-чуть.

Простота конструкции, малая подача расковки, применение молота, а не пресса сделали свое дело. Брака шло мало. Очень мало. На десяток хорошо если одна заготовка трескалась или еще как-то повреждалась на этой стадии. Что позволило Иоанну наладить по-настоящему массовый выпуск подобных шлемов.

Развернутая им линия ежедневно перерабатывала порядка ста заготовок – кусков тигельной стали в геометрически завершенные изделия.

Потом их правили на каменном круг, убирая всякого рода заусенцы. Пробивали технологические отверстия по шаблону, с помощью небольшого ручного рычажного пресса. Дальше их ждал ящик с углем, где их два часа томили, насыщая поверхность углеродом. Следом закаляли. Отпускали. И подвергали травлению в слабом растворе азотной кислоты.

Дальше шла финальная сборка. Точнее покраска черным лаком с двух сторон и установка подвески типа «парашют» на шести заклепках и Y-образного подбородочного ремня.

Плохо или хорошо, а порядка восьмидесяти пяти – девяноста шлемов каждый день теперь поступало. Да, далеко не самых лучших. Но вполне удовлетворительных. Особенно если сравнивать их с ситуацией, когда у пехоты вообще не будет никакой должной защиты головы.

Для пикинеров такого рода шлем подходил не очень из-за слишком сильно открытого лица и шеи. Поэтому для них Иоанн начал производить хамбо – японскую же разновидность личины в стиле ару-бо.

По сути это была небольшая пластина металла, выгнутая таким образом, чтобы прикрывать щеки с подбородком и обрамлять рот. С низу к ней на ламеллярной шнуровке крепилось еще четыре чуть изогнутые пластины, прикрывавших горло. Крепилась личина к лицу бойца интересным образом и совершенно независимо от основного шлема. На темечко воина надевалась небольшая тканевая шапка – вроде традиционного европейского чепчика – каля. Только завязывался он завязками не на подбородке, а привязывался к проушинам личины.

Эти хамбо изготавливал один кузнец умеренной квалификации с парой подмастерьев, ибо дело это оказалось простое и довольно быстрое. Эта троица ежедневно спокойно делала с десяток таких личин-полумасок. И в целом Иоанну такого производства хватало, так как пикинеров он в отличие от аркебузиров не сильно-то и плодил…

Король Руси посмотрел на своих пехотинцев и расплылся в улыбке. Ему импонировал их облик, имевший немалые переклички с асигару. Не хватало рядом только самураев в их вычурных доспехах и флажков за спиной, для обозначения подразделения.

– Мда…

– Что ты говоришь, Государь? – Сразу оживился один из офицеров поблизости.

– Я говорю, вели пикинерам взять бердыши.

– А! Это завсегда, конечно. Ой! Так точно, Государь! Пикинерам взять бердыши! – Отчеканил спохватившийся командир, все еще никак не способный привыкнуть к субординации. И куда-то ускакал.