Не родные - Ольга Джокер (2021)

— Надо, — фыркаю я. — Но кое-кто заблокировал мою карту.

Поэтому, чёрт возьми, я понятия не имею, как буду покупать такие необходимые вещи, как, например, прокладки! Все мои наличные давно закончились. В такой ситуации хочется опустить руки и сдаться, укатив на родину, но… впереди слишком осязаемый и реальный шанс получить профессию своей мечты. И этот несносный мужчина прекрасно знает, что может мной манипулировать. Как ему хочется и когда ему хочется.

— Вита, я не говорил, что ты останешься совсем без денег. Я оплачу все твои базовые потребности, просто остальные расходы тщательно проконтролирую, чтобы не было даже мыслей о разных глупостях.

Мы начинаем пробежку. Кирилл сворачивает влево, на узкую тропинку, ведущую к лесу. Однажды я гуляла здесь и едва не заблудилась! Надеюсь, он знает дорогу.

— Что ты имеешь в виду под глупостями?

Я следую за Самсоновым и прибавляю темп. Смотрю на широкую рельефную спину и руки, обтянутые чёрной футболкой. Если не видеть лицо, то можно предположить, что он симпатичный, даже красивый или обаятельный. Но стоит только взглянуть Кириллу в глаза и почувствовать неприятную энергетику, как все эти предположения рушатся.

— Алкоголь и наркотики.

— Я же сказала, что не употребляла их намеренно!

Кирилл поворачивает голову и усмехается. Не верит! Он, чёрт возьми, мне не верит! За кого он меня принимает? За алкоголичку и наркоманку? От злости хочется пнуть его в спину.

Остановившись, упираюсь руками в колени. Смотрю, как высокая фигура Кирилла удаляется вглубь леса. Может, свернуть домой, пока не поздно? Самсонов поднимается по невысокому склону ровным темпом. Он ни грамма не устал, я же, в свою очередь, ужасно вспотела. Вспомнив мудрые слова Ани, делаю глубокий вдох и, резко сорвавшись с места, догоняю Кирилла.

По пути наступаю на острый камешек. Пытаюсь ухватиться руками за воздух, но тщетно. Зажмурившись, я начинаю катиться вниз, плюхнувшись на задницу и неестественно подвернув при этом ногу.

Боль такая неприятная, что из груди вырывается протяжный стон, а жгучие слёзы начинают катиться по щекам. Кажется, будто вот-вот со всех сторон полетят насмешки… Я выгляжу смешно! Заплаканная, вспотевшая, растрёпанная и ничтожная…

— Я же говорила, что спорт — это не моё! — громко выкрикиваю, закрывая лицо ладонями.

Кирилл возвращается и встаёт надо мной, широко расставив ноги.

— Идти сможешь?

— Смогу. Только посижу немного и передохну. Я устала. Ненавижу бег, спорт и физкультуру…

— Зачем тогда вышла на пробежку?

Издаю нервный смешок. И что ответить на это? Что его командный тон в принципе не оставляет других вариантов? Что я его боюсь? Что хочу побыстрее избавиться от его присутствия, поэтому побежала? Нет, я этого вслух не скажу, потому что это будет крах всему задуманному.

— Покажи, что с ногой, — произносит Кирилл, тяжело вздохнув и опустившись передо мной на корточки. — Кроссовку сними.

— Не перелом уж… — бормочу себе под нос.

— Я просто посмотрю. Позволишь?

Самсонов склоняет голову набок и выжидающе смотрит. Не смеётся.

Заметив моё замешательство, добавляет:

— Обещаю быть нежным.

Щёки мгновенно заливает густой румянец. Нежным? Он? Сильно сомневаюсь…

Я быстро снимаю кроссовку и отгоняю прочь дурацкие мысли, неотрывно наблюдая за тем, как длинные пальцы уверенно ощупывают мою ступню. Немного щекотно, но точно не больно… Как и обещал. Тело расслабляется, а по коже при этом ползут мурашки. Такие отчётливые, что, кажется, Кирилл их замечает. Иначе чем можно объяснить его лёгкую загадочную полуулыбку?

— Я была толстой в школе, — признаюсь на одном выдохе. — Очень. Настолько, что каждый урок физкультуры был для меня пыткой. Доктор говорил, что я здорова и у меня общая группа для занятий, поэтому никаких поблажек не было.