Не родные - Ольга Джокер (2021)

— Эй! — громко возмущаюсь. — Может, у него возникли проблемы. Понимаю, это звучит неразумно с моей стороны, но я бы не стала беспочвенно обвинять человека. Вот когда будут доказательства, что он на самом деле меня кинул… Короче, Кирилл, я правда сама эту кашу заварила. Надеюсь, полиция не воспримет всерьёз моё заявление.

— Вита, послушай меня внимательно… — обманчиво-мягко произносит Кирилл, бросив на меня короткий взгляд. — Никогда и ни при каких обстоятельствах не молчи и не оправдывай человека, который нанёс физические увечья и причинил вред твоему здоровью. Я понимаю, тебе стыдно и страшно. Ты боишься сильнее разозлить девушек. Это ошибка, малыш. Огромнейшая ошибка. Ты сразу же должна была сказать мне, потому что действием девушек нет оправдания. Ни один человек на свете не заслуживает подобного зверства. Твоя мама ведь не для этого тебя любила и растила…

Ощущаю, как слёзы быстро бегут по щекам. Зачем он так?.. Зачем вспоминает маму? Накопленная обида и душевная боль, которую я старательно держала на замке весь вечер, выплёскивается наружу. Я не заслуживаю. Не заслуживаю… Он прав. Разве я виновата в том, что нам с Соней понравился один и тот же парень? Если бы он позвал её в кино, я бы не стала избивать за это.

Остаток дороги мы едем молча. Вернее, с трудом пробираемся под сильным ливнем.

Очутившись дома, снимаю с себя обувь и куртку. Здесь тепло и уютно, а ещё спокойно… Что там говорил Кирилл? Он купил торт? Кажется, я жутко проголодалась.

— Надень бельё, я смажу твои гематомы, — произносит Самсонов.

— Я сама справлюсь… — ошарашенно отвечаю ему. — До спины только не дотянусь.

Кирилл кивает и проходит на кухню, а я поднимаюсь к себе в комнату, забираюсь в душ и после этого надеваю на чистое тело комфортное бельё — топ и трусики. Подхожу к зеркалу, смазываю те ранки, до которых дотягиваюсь. Отчего так сильно волнуюсь? Самсонов ни разу не проявил ко мне интерес, как мужчина к женщине. Он просто обо мне заботится. И эта забота откликается в сердце. Например, сейчас оно колотится часто и громко…

Спустившись на первый этаж, наблюдаю, как Кирилл заваривает чай. Он в серых спортивных штанах и футболке, которая обтягивает широкую спину и мощные мышцы на руках. Самсонов резко оборачивается, застав меня врасплох. Я только что его рассматривала. Чёрт…

— Готова? — невозмутимо спрашивает он.

— Угу.

Протягиваю тюбик с мазью. За ним только спина.

Я выдержу. Справлюсь.

Кирилл садится на табуретку, словно послушную куклу разворачивает меня к себе. Я стою и не дышу при этом. Кожа покрывается мелкими мурашками, когда ощущаю, как он наносит кончиками пальцев холодный гель чуть выше поясницы. Вздрагиваю при этом.

— Болит?

— Нет, просто щекотно.

— Терпи.

Кажется, будто эта пытка длится вечность! Тёплые руки Кирилла втирают мазь в кожу, чтобы быстрее зажило ребро. Чистая механика, ничего личного. Но, чёрт возьми, я не понимаю, что со мной… Низ живота ощутимо покалывает, а в голове фрагментами проносятся откровенные картинки, как Кирилл снимает с меня бельё и гладит ниже. Боже мой, боже… Скорее бы это закончилось, прошу!

Едва Самсонов закручивает крышечку мази, уношусь к себе в комнату и закрываюсь на замок. Лицо горит от стыда, потому что я на сто процентов уверена в том, что он видел и чувствовал мои мурашки!

С трудом успокоившись, ложусь на кровать и пытаюсь уснуть. В голову лезут всякие глупости, отвлекаюсь как могу. Чуть позже меня озаряет! Я ведь даже не поблагодарила Кирилла за то, что он сделал, только ворчала весь вечер, а он старался и искреннее переживал…

Выйдя в коридор, смело направляюсь в сторону его спальни. Замираю у двери, когда слышу строгий командный голос:

— София и Екатерина, да… Можешь не стеснять себя в методах, Дёмин. Пожёстче, они заслужили…