Передружба. Недоотношения - Алекс Хилл (2021)

– Девушки! – возмущается мужчина с корзиной фруктов. – Здесь вообще-то очередь!

– Мы вместе! – в тон ему отвечает Оксана и смотрит на меня с открытой улыбкой.

Так и подмывает сделать вид, что я их не знаю, но… Как-то уже не удобно.

– Можете пройти после меня, – отвечаю тихо и ставлю на ленту покупки.

– Спасибо, – облегченно выдыхает Оксана.

У женщины передо мной отмена товара. Кассирша зовет Галю. Вот невезуха!

– Как дела, Богдана? Тебя долго не было в школе. Куда-то ездила? – щебечет Окси.

Мне скоро придется ловить глаза по магазину. С чего столько внимания?

– Нормально. Была в санатории, – отвечаю сухо и отворачиваюсь, намекая, что разговор окончен.

Но разве это когда-то останавливало Ромашову?

– Слушай, Бо. Мы же не в детском саду. Да, у нас случилось недопонимание, и дорожки разошлись, но мы можем общаться как одноклассницы. Почему нет?

Каждое ее слово как резиновая пуля. Больно, но не смертельно.

– Конечно, Оксан, – отвечаю спокойно. – Мы ведь и есть одноклассницы.

– Фух! Даже дышать легче стало, – радостно говорит она, но вот искренности в ее голосе я не слышу. – У нас, кстати, завтра будет гулянка. Новый год ведь. Собираемся у меня. Хочешь, тоже приходи. Богдан сказал, что вы помирились. Будет весело.

А вот теперь пуля настоящая. Богдан сказал? А что еще он сказал? Почему вообще делится с ней?

Наконец волшебница Галя совершает отмену, женщина передо мной расплачивается и освобождает место перед кассиром в новогодней шапочке, но без праздничного настроения. Как я тебя понимаю, чувак.

– Ты придешь? – не отстает Оксана.

– Не знаю, – качаю головой, вспоминая ПИН-код от папиной карты. – Может быть.

– Я буду рада.

Меня сейчас вывернет.

– Ага. Пока, – поспешно отвечаю и убегаю из дурдома.

Мама варит овощи для салатов, а я играю с Ангелочком. Сестра лежит в люльке, стоящей на столе, и выкидывает из нее игрушки.

– Как они придумывают эти страшные штуки? Вот кто это? Корова после мясорубки? Коза на антидепрессантах? – Вожу игрушкой перед внимательными глазками сестры.

– Это олененок, Бо, – насмешливо отвечает мама.

– Олененок, который вместо воды пьет нефть? У него круги под глазами больше, чем сами глаза. Ты видела?

– Кто тебя так разозлил, Бо? Ты весь день как на пружинках. Что-то случилось?

Вздыхаю, Геля повторяет за мной, открывая рот. Вот это поддержка.

– Жизнь случилась.

– А если точнее?

– Я встретила Ромашову в супермаркете.

– И-и-и? У вас была драка за горошек? Если так, то ты ведь победила. Почему тогда грустишь?

Улыбаюсь, представляя, как тягала бы Окси за белые волосы из-за банки зеленого горошка. Вот это было бы шоу.

– Она позвала меня завтра к себе в гости. Предложила нормально общаться.

– Все еще не вижу проблемы.

– Зато я вижу!

– Уверена? – Мама бросает на меня серьезный взгляд. – Милая, обиды всегда самый тяжкий груз. И они причиняют дискомфорт только тому, кто несет его. Подумай, тебе это нужно?

– Нет, – отвечаю уверенно. – Но и цирк, будто мы снова подружки, устраивать я не собираюсь.

– И не надо, Бо. Речь не об этом. Тебе нужно просто отпустить уже эту ситуацию.

– И я давно это сделала!

– Твоя злость говорит об обратном…

– И что ты предлагаешь? Принять ее приглашение и прыгать от радости?

– Конечно, нет! – Мама роняет картошку в миску с водой. – Тебе нужно жить своей жизнью, не оглядываясь назад, но и не забывая про опыт и ошибки.

– Ты что, курсы психологов прошла, пока сидела в декрете? – недоверчиво спрашиваю я.

– С тебя тысяча долларов за сеанс. Но как родственнице скидка десять процентов.

– Где я возьму такие деньги?!

– Где-где? Иди у папы попроси. Он же у нас банкомат.