– Разве можно не быть в восторге от этой собаки? А почему твоя мама старается?

Марк хмыкнул.

– Думаю, она уже не надеялась, что я когда-нибудь приведу в дом девушку для знакомства.

– Почему? – фыркнула. – Не может же твоя мама думать, что ты э… по парням.

– Нет, конечно. Но когда-то я по молодости пообещал ей в пылу спора, что никогда не заведу семью. Она знает, что если я что-то обещаю, то всегда выполняю.

– Непонятно. А что такого плохого в том, чтобы обзавестись семьей?

– Давай, я дома расскажу.

– Это ждать тогда до завтра.

Марк взглянул на меня как-то странно, но ничего не сказал. Шеф ведь меня к себе домой отвезет после вечера, верно? Тягучую паузу нарушил радостный возглас Арины о том, что приехал Богдан. Ну, так себе радость, конечно. Любопытно будет посмотреть на его жену.

Богдан появился под ручку с высокой шикарной блондинкой модельной внешности. Да, она прекрасна. Никаких изъянов. Большие голубые глаза, красивое лицо, загорелая, стильная, стройная, ни капли не пошлая, никаких раздутых губ и прочих новомодных штук. Белозубая широкая улыбка. Идеальна. Брат Марка, зайдя в холл, тепло здоровается с родителями, медленно обводит глазами помещение, и… его взгляд останавливается на мне. Останавливается и застревает, брови удивленно выгибаются.

– Пойдем поздороваемся, – предлагает мне Марк и ведет навстречу брату.

Подошли, ага. Шеф приветливо здоровается, расспрашивает Юлю, жену брата, как та отдохнула в Италии, завязывается светский разговор, родители тоже что-то комментируют, а мне жутко неловко, потому что Богдан, никого не стесняясь, продолжает на меня пялиться и разглядывать. Я уже вижу, как это замечает Арина Егоровна, и наверняка скоро заметят все. Будет очень неловко.

Ситуацию спас Аякс, он ворвался в холл со двора. Одарил своим вниманием сначала Богдана, сразу переключившегося на собаку, а затем и Юлю.

– Фу, фу, отойди! Бодик, убери его от меня. Я же просила загонять собаку в вольер, когда мы приезжаем! У меня аллергия! И платье дорогое, он его испортит. Слюни, шерсть, фу! Апчхи!

Юля звонко чихнула, в то время как Альберт Миронович отозвал Аякса к себе.

– Юля, извини, – веселым тоном произносит самый старший Суворов. – Аякс научился залезать на свой дом и с крыши перепрыгивает через вольер. Растет этот пушистый ребенок у нас, похоже, тем еще акробатом.

Бодик! Она назвала этого сурового язвительного мужчину Бодиком. Гы-гы-гы. Главное, вслух не заржать. Очень трудно. Крепче сжимаю запястье Марка, а когда понимаю, что совсем не выдерживаю, отворачиваюсь, и мы с шефом уходим. Начальник словно чувствует, как мне сейчас тяжело, уводит в другую комнату, и там я даю волю дикому хохоту. Забыв про макияж, уткнулась носом в плечо Марка и не могу остановиться, хохочу и хохочу. Шеф понимающе гладит меня по спине, улыбается, иногда успокаивающе целует в висок.

– Рита, нам надо идти. Кажется, еще кто-то из гостей приехал. Если не выйдем, будут вопросы, зачем мы тут так надолго уединились.

– Если твои близкие тебя хорошо знают, то не будет. Скажем, что в шахматы играли, – взяв себя кое-как в руки и выдохнув, задорно ответила я. Не думала, что в страшном визите к родителям шефа может быть и весело.

– Мои близкие меня хорошо знают, а вот ты все еще недостаточно, – отвечает босс, открывая дверь и беря меня за руку. Опять наши пальцы переплел, не знаю, почему, но от этого меня прямо торкает, хотя в этом вроде бы ничего такого и нет, но я смущаюсь, и бабочки не к месту начинают порхать.

А в холле злющий, как черт, но молчаливый Богдан. Кинул на меня взгляд и тут же отвернулся. Не знаю, откуда, но почему-то уверена в том, что он знает, зачем мы с Марком уединялись, и что это не шахматы.