Твое сердце будет разбито. Книга 1 - Анна Джейн (2021)

— А вон она и сама, — вдруг прищурился Леха и кивнул в сторону — по школьному двору действительно шагала Полина. Джинсы, кроссовки, кофта с горлом — как их там девчонки называют? У них же для каждой кофты свое название есть. Свитшот, лонггслив, кардиган и прочая фигня, в которой он не шарит.

Волосы Полины были распущены — доходили до самой талии, и Барс почувствовал странное желание коснуться этих волос. Наверняка мягкие.

Полина печатала что-то, не замечая их, стоящих в стороне. А Барс смотрел на нее и чувствовал, что хочет улыбаться. Леха заметил, что его глаза друга стали другими — в них больше не было ярости. Лишь теплота. И улыбнулся. А Вал продолжал ныть, отряхивая спортивные штаны.

— Иди к ней, — хмыкнул Леха. — Пообщайся и все такое.

— Нафиг? — пожал плечами Барс. — Она не в моем вкусе.

— А чего защищаешь тогда?

— Ненавижу, когда толпой не одного. Особенно если это девчонка.

— Да ладно тебе! Туманова хорошенькая. Закадри ее и будет счастье. А это кто? — вдруг прищурился Леха. Барс увидел, как из-за угла школы выходят Малина и ее подружки — из их класса и из параллельного. Они тоже увидели новенькую и направились к ней. Окружили. Утащили за собой.

— Пацаны, идите без меня, — вдруг решил Барс.

Леха внимательно на него взглянул.

— Уверен?

— Уверен. Валите.

Барс хлопнул его по плечу и направился следом за девчонками. А Леха и Вал направились прочь со школьного двора.

— А че он? — ничего не понимал Вал.

— Дебил ты, Костян, — хмыкнул Леха. — Новенькая Барсу понравилась.

— У него же Вика есть!

— Барс ее кинул.

— Ради крысы?! То есть, как ее… Тумановой? Он реально псих… По сравнению с Викой Туманова убогая. Даже задницы нет нормальной!

— Да завали ты, а?

Переговариваясь, парни скрылись в темноте.

Глава 23. Герой

Когда Барс почти добежал до того места, где стояли девчонки, первое, что услышал, было:

— …Тогда встань на колени, Туманова. Оближи мне обувь. Тогда я буду считать, что ты извинилась. И больше не станешь засматриваться на моего мужчину.

Синеглазая не собиралась этого делать. И Барс вдруг подумал, что она крутая.

— Пошла к дьяволу, Малиновская. Лижи, что хочешь. Хоть обувь, хоть землю. Хоть руки своему Власову, — гордо ответила она.

— Проклятая стерва!

Судя по звукам, они ударили ее, повалил на землю. Кто-то заорал:

— Давайте, девки, давайте! Уделайте эту крысу!

Барс остановился в проходе между кустами за их спинами. Полина лежала на земле, закрывая голову от ударов. Ее волосы были мокрыми — видимо, на нее что-то вылили. А на губе блестела алая кровь. Но в глазах не было страха — лишь ярость.

От увиденного у Барса пульс застучал так, будто он пробежал десять километров. И дыхание участилось, только воздух стал горячим и тяжелым — и не вдохнешь во всю мощь легких. Мышцы рук напряглись еще сильнее, еще болезненнее.

— Не трогайте ее, — сказал он, и они тотчас оставили новенькую в покое. Отскочили от нее в стороны и испуганно уставились на него.

Если бы это были не девки, а пацаны, уложил бы на землю каждого. Только у него принцип — девчонок не трогать. Никогда.

— Барс? А ты тут что делаешь? — спросила Малиновская.

Он ничего не ответил. Подошел к новенькой, помог встать, положил руку на ее плечо. Затем велел дать салфетку, чтобы вытереть кровь на ее бледном лице.

Гнев захлестывал его напополам с непонятной нежностью.

Барс вытер кровь с губ Полины. А она смотрела на него большими синими глазами и дрожала.

Она была такой маленькой, хрупкой, что ему хотелось закрыть ее собой. Обнять и не отпускать.

«Все будет хорошо, малыш», — подумал Барс и испугался — вдруг сказал вслух? Но нет, не сказал.

Он вручил окровавленные салфетки одной из девиц, которая не посмела выбросить их — смотрела на парня со страхом и молчала.