Бей первым - Владимир Поселягин (2019)

Князь, с благодарностью в тоне и довольством поблагодарив за подарок, тут же стал распоряжаться, и не успел я и глазом моргнуть, как я с его ближними, боярскими детьми и боярами принимал баню. Попарились просто замечательно, хотя и тут банька была по-чёрному, потом я переоделся в чистое, у меня было, тот комплект одежды, что для выхода, и мы прошли в дом, где уже был накрыт стол. Однако прежде чем приступить к трапезе, меня всем представили, ну и я решил отдариться. К сожалению, сына князю Бог не дал, три дочери было. Младшей я подарил Янычара, я уже выбрал себе пса, одного оставлю, вполне хватит, а тут пусть ребёнок порадуется, тем более такой звонкий колокольчик ей должен прийтись по душе. Тот и в таком возрасте пытался тявкать, а что будет, когда подрастёт? Тяжело таких переучивать, вот пусть Ольга, младшая дочка, и возится с ним. Пообещав ей рассказать, как за ним ухаживать, я подарил средней дочери, Марии, серебряный гребешок из татарских трофеев. Девушкам нельзя дарить украшения, если только не хочешь посвататься, но гребешок в этот перечень не входил и был благосклонно принят, хотя Мария ревниво наблюдала, как Ольга возится с малышом. Тот хныкал, спать хотел. Софье, старшей дочери, которой на вид было лет шестнадцать, я подарил духовницу. Если проще, то флакон духов. Когда из поместья тверского боярина я забирал своего Ворона, с компенсацией, то прихватил этот флакон со столика в спальне. Не знаю зачем, он мне так и не был нужен, а духи женские. Вот и избавился от них. Жены боярина в спальне не было, один был, и куда та пропала, я не знаю, а у слуги не догадался спросить. Аромат не особо стойкий, да и не сильно притязательный, но для этих времён вполне на уровне, тем более флакон был полон. Вот для жены Алексея Олеговича, её звали Анастасия Ивановна, я подготовил отдельный подарок. Делал его вечерами по пути в Москву, когда вставали на ночёвку. Мыло я сварил, причём не жидкое, а вполне брусками привычных размеров. Три было, с разными ароматами. Правда, выделить мне пока удалось всего два, поэтому два мыла пахли одинаково – ромашками, третье имело другой запах, а именно – сирени. Все три имели насыщенно жёлтый цвет. Пришлось поломать голову, как красивее вид сделать, и чтобы запах стойкий остался. Остатками мыла, что не вошли в формочки из березовой коры, я помылся в реке, нормально мылилось и чистилось, проверку прошло.

Княгиня поначалу с недоумением посмотрела на неказистую берестяную коробку, слишком вид у той был простецкий. Ну, это есть, сам делал, но когда я сообщил, что внутри, глаза её вспыхнули. Ценность подобного продукта местным была известна. Как я понял, те тоже в баню собирались, после мужчин, слуги подтапливали и воду носили, вот и испробуют. То, что я мыло сделал, говорить никому не стал, незачем это. И ведь главное, сделал из того, что растёт под ногами, из корней некоторых трав вытянул соки, смолу, другие травы отпаривал. Всё это я делал подальше от караванщиков всё время пути, в полночь заканчивал и шёл спать, а потом следующим вечером продолжал, задержка во времени и остывание не мешали этому делу. Было видно, что и княгине я изрядно угодил, цену мылу здесь знали, всё оно было привозное и очень дорогое. Большая часть была в жидком виде, а тут в виде твёрдых брусков, даже необычно.

Матери князя я сделал отдельный подарок. Да отдал тюк красного бархата, его слуги от сарая принесли, та видно, что модница, и носить красное статус ей позволяет, княгиня всё-таки. Той я тоже угодил. Это подтвердил и князь:

– Угодил так угодил, – посмеиваясь сообщил он. – Тут я подарками отдариваться должен, а мне делают подарки, да не всякий боярин на подобное способен.

– Прости, княже, как увидел такую красоту, – я обвёл рукой девчат и женщин, семью князя, и продолжил: – Не смог устоять.