Пес и его девушка - Кира Измайлова (2020)

Кирц, ясное дело, сразу заметил хромоту Дайсона, позвал дока Лабби, а тот безжалостно всадил псу укол, сказав:

– На ночь повторите, сье. Справитесь?

– Постараюсь, – вздохнула Лэсси. – А… а если не получится?

– Значит, будете терпеть его вой до утра. Я предупреждал: никаких чрезмерных нагрузок, а вы что, решили из него чемпиона по бегу сделать?

– Мы… немного увлеклись, простите, – выговорила она. – И он не сразу захромал, бежал бодро, а потом, как передохнули, так и…

– Понятно. Домой идите полегоньку, иначе он завтра не встанет. – И док Лабби сурово посмотрел на Дайсона, а тот шевельнул хвостом. – Дурной кобель. То с места не сдвинешь, а то носится, как щенок неразумный!

С этими словами он удалился, а Дайсону выдали наконец миску. Жизнь сделалась невыносимо прекрасной: лапа после укола не болела, желудок был полон, хотелось лечь и вздремнуть. Но рано: предстояло отметиться в отделе, а потом еще добраться до дома. А уж там…

В кабинете, к счастью, не оказалось ни Килли, ни Сэла – видно, еще не вернулись, поэтому Лэсси оставила записку одному из сотрудников, отметив время отбытия, кивнула Дайсону, и они снова вышли на улицу.

– Давай живей, – сказала девушка заговорщицким шепотом, выезжая за ворота. – Вздремнем – а потом на дежурство!

«Какое еще дежурство?» – опешил Дайсон.

– Значки появляются на стене после убийства, помнишь? Но не в первую ночь, та уже миновала. Значит, сегодня или завтра. И если мы не подкараулим эту странную дамочку, то придется ждать следующего убийства, а… а неизвестно, когда оно произойдет и где. Может, не в нашем округе! Поэтому, Дайсон, шевели лапами, и я… честное слово, займу у родителей и куплю тебе не просто кость, а еще хороший кусок мяса. По-моему, на одной этой каше непонятно с чем ты еще не скоро выздоровеешь…

Вот с этим Дайсон был совершенно согласен, поэтому ускорил бег. Подушечки лап ныли – давно не приходилось подолгу носиться по городу, но это было даже приятно, напоминало о юности. И потом – разве это долго?

«Совсем раскис, – сказал он сам себе. – Прежде носился от заката до рассвета, днем шел в управление, а теперь – поди ж ты! – пробежался немного и уже скис. Не дело это, друг мой Ротт… И мама не одобрит. Она уже говорила, что ты порядком разъелся, и ты отбивался, мол, заматерел с возрастом… Но если она узнает, что ты просто лентяй, добра не жди, это не Лэсси!»

Да уж, с матушки сталось бы вывезти Дайсона на природу, выпустить в поля и немного пострелять по нему, чтобы вспомнил, как нужно бегать и укрываться в складках местности, неважно, в каком облике. Отказаться можно, конечно, но тогда она попросту перестанет с ним разговаривать, а мать Дайсон любил и редкие ныне минуты общения с нею ценил.

«Вообще-то ты дурак, дружок, – добавил он. – Надо было сразу бежать к мамочке, и неважно, что тебе уже хорошо за тридцать. Главное, она бы не позволила тебе ни удрать, ни превратиться, обеспечила правильную диету, потребную нагрузку и медицинский уход, даже если бы пришлось отказаться на месяц от всех этих приемов и прочих… мероприятий. Но теперь уже поздно…»

– Дайсон! Дайсон! – окликнула Лэсси, и он сделал вид, что просто отвлекся на голубей. – Тьфу ты, поводок забыла… Слушай, а хорошо этот Таури колесо сделал и все прочее тоже, намного легче стало ездить! Надо правда получше разобраться в этой механике и купить инструменты, а то так вот навернусь в канаву где-нибудь за городом, опять колесо погну, и как выбираться? Пешком к утру дойду, наверно…

«Зачем тебе за город?» – подумал он.

– Знаешь, я думаю, эта дамочка, которую видели мальчишки и газетчик, действительно гадалка, иначе откуда у нее эти фишки? – безо всякой связи с предыдущей репликой продолжила девушка. – Они такие… потертые, чувствуется, что не вчера куплены. Сейчас доедем, спрошу у сье Ланн, не видела ли она у кого-нибудь похожих…

Дайсон коротко взлаял.