Холодный мир - А. Риддл (2020)

– Что вы придете и увидитесь с Джеймсом. Если Алекс откажется – придите одна или с детьми. Вот и все.

40

Джеймс

Прошло уже два дня с момента моей презентации для Конгресса Атлантического Союза, но решение до сих пор не принято. На мой взгляд, это плохой знак. Я чувствую себя как адвокат, который выступил в защиту своего клиента, несправедливо осужденного на смертную казнь – его судьба теперь находится в руках людей, которые не понимают самой сути дела и могут поступить нерационально или глупо. Это сводит меня с ума.

Я сижу в офисе Фаулера в штаб-квартире НАСА и обсуждаю с ним предстоящую миссию, когда входит его ассистент – лейтенант военно-морских сил.

– Сэр, Исполнительный Совет хочет вас видеть. Обоих.

Теперь встреча с лидерами Атлантического Союза происходит в комнате поменьше: это оперативный центр в здании исполнительного комитета. Все приглашенные руководители стран, входящих в Союз, сидят за длинным столом. Первым берет слово президент Соединенных Штатов:

– Джентльмены, ваша миссия состоится.

На меня накатывает чувство облегчения. Я буквально чувствую, как напряжение отпускает тело. Ненадолго.

– Но есть два условия, – продолжает президент, и с каждым словом его голос становится все жестче, как скрежет бензопилы. – Во-первых, запуск состоится не раньше, чем мы восстановим и оснастим двести ядерных боеголовок.

– Оснастим для чего?

– Для размещения в космосе. Я уверен, у вас есть причина отправиться в эту экспедицию, но скажу вам без всякой двусмысленности: мы считаем, что ваша миссия может отрицательно настроить нашего врага, и он решит применить силу. Мы хотим быть готовы к тому, чтобы защитить себя.

Я не могу поверить в то, что слышу.

– Но ведь это может занять много лет! – практически кричу я.

– Может быть, – президент смотрит на меня тяжелым взглядом. – Но я слышал, что вы очень неплохи в робототехнике. Возможно, вы сможете нам помочь и с восстановлением и сборкой боеголовок.

Фаулер бросает на меня взгляд, говорящий: Дай мне с этим разобраться.

– А второе условие?

– До тех пор пока вы не известите Каспийцев и Тихоокеанцев, мы должны подготовиться.

– В каком смысле «подготовиться»? – осторожно спрашивает Фаулер.

– Подготовиться к войне.

Я больше не могу молчать.

– Что все это значит!?

– Это значит, доктор Фаулер, что нам надо защитить свои границы и расширить шпионскую сеть за границей, чтобы быть готовыми ответить на любой акт агрессии.

– Но это против всего, о чем мы говорили! Наращивание военной мощи заберет ресурсы от ядерного перевооружения и от самой миссии, не говоря уже о запугивании других наций. Вы ведь понимаете, что у них в Атлантическом Союзе тоже есть шпионы, и они узнают о перевооружении в ту же секунду, как оно начнется, после чего ответят аналогичным образом.

Президент смотрит мне прямо в глаза.

– Таковы условия, джентльмены.

Он предельно конкретен: решение принято, и отменить его нельзя.

Вернувшись в офис Фаулера, я раздраженно хожу из угла в угол.

– Это же просто бред! Они говорят об укреплении границ этой обитаемой зоны, которую мы, возможно, не сможем защитить от нападения других альянсов, но при этом забывают о гигантской армии возле Солнца. Нападение – наш единственный шанс на выживание.

Фаулер откидывается в своем офисном кресле. Его голос чуть громче шепота:

– Мы ничего тут не поделаем, Джеймс. Наша работа – наука, а это политики. Эти люди – иррациональные, напуганные, озлобленные – иногда принимают неправильные решения. Нам отдали приказ.

* * *

Когда я возвращаюсь домой, я практически измотан. Зайдя в тамбур, где меня обдает горячим воздухом, я слышу, как Эмма разговаривает с какой-то женщиной.

– Доктора говорят, что я не смогу вернуть изначальную плотность своим костям. Дальнейшее восстановление невозможно.