Лазарь - Ларс Кеплер (2020)

Сага свернула и стала искать голую землю, следы свежевырытых могил. Проверила границы участка, заглянула за стоянку, еще раз оглядела голые кусты, жавшиеся к дому.

Не дожидаясь Натана, Сага обошла дом и оказалась на тенистом заднем дворе. Земля здесь была суше, ее усыпали сухие шишки.

На лужайке между домом и темной опушкой росли две громадные ели с тяжелыми вывороченными лапами.

В траве за елью повыше лежала стремянка.

Сага прошла мимо заполненной водой тачки и заглянула в маленькую теплицу с засохшими растениями. Явных следов могил не было ни здесь, ни на картофельном поле, ни в углу участка.

– Сага? Ты чего?

Из-за угла дома появился Натан.

– Их могли зарыть в лесу.

– Я понимаю, что ты чувствуешь, но давай действовать по порядку. Сначала поговорим с Корнелией.

Натан вернулся к крыльцу, но Сага еще постояла, рассматривая пространство между стволами.

Она уже повернулась было, чтобы последовать за Натаном, как вдруг на опушке что-то хрустнуло. Сага молниеносно обернулась и вскинула оружие, положила палец на спусковой крючок с насечкой и стала напряженно высматривать, не движется ли что-то среди деревьев.

Ничего. Только стволы деревьев.

Сага медленно шагнула в сторону и снова услышала треск. Может, просто еж или другой зверек? Сага осторожно двинулась к опушке.

Постояла неподвижно, переводя взгляд с деревьев на густо разросшийся кустарник.

Двинулась было к крыльцу, но остановилась и оглянулась на место, откуда ей послышался треск, после чего вернулась к дому.

Натан позвонил в дверь и отступил на шаг назад.

Сага встала рядом. На дверной табличке значилось “Приемная”.

Надо же. Корнелия завела дома частную сестринскую практику.

Натан позвонил еще раз. Звонок отчетливо прозвучал в глубинах дома. Натан немного подождал и тронул ручку.

Дверь на трех петлях беззвучно открылась. Дом оказался не заперт.

– Убери пистолет, – распорядился Натан.

Сага вытерла потную руку о джинсы, но двинулась за Натаном, выставив оружие. Оба вошли в приемную: телевизор, два жестких дивана и стойка с журналами.

Прошагав по светло-серому пластиковому полу, они заглянули в гостевой туалет и вошли в комнату, где Корнелия принимала больных.

Два больших веера на окне загораживали вид на стоянку. Солнечный свет как раз пролился на кроны деревьев.

Под нечистыми оконными стеклами, на подоконнике, валялись дохлые мухи.

У одной стены стояла койка, застеленная грубой защитной бумагой, у другой стены помещался письменный стол с компьютером, телефоном и лазерным принтером.

За столом, наискосок от него – дверь с матовым окошком на уровне лица.

Свет в комнате за окошком не горел.

Отразившись в стекле туманной тенью, Сага открыла дверь. В темноте, нарушаемой лучом вечернего света, что-то металлически блеснуло.

С мыслью, что в комнате кто-то может стоять и смотреть на нее, Сага зашарила по стене. Пальцы задели выключатель, она включила свет и вскинула пистолет.

Медленно вошла, огляделась – и по спине побежали мурашки.

Гостиная Корнелии с открытым камином была перестроена под операционную. Шторы задернуты и скреплены бельевыми прищепками.

В свете потолочной лампы плясали пылинки.

Натан остановился рядом с Сагой, рассматривая брошенное оборудование.

Самому операционному столу не больше десяти лет, но кардиограф не цифровой, а из тех, что выписывают кардиограмму на бумажной клетчатой ленте.

Круглая операционная лампа на штативе стояла возле капельницы и инструментального столика из нержавеющей стали. На тележке лежал капнометр и баллоны с дыхательным кислородом, медицинским углекислым газом и техническим воздухом.

– Какая-то уж больно продвинутая сестринская приемная, – заметил Натан.

– Я начинаю понимать, куда мы попали, – ответила Сага.

Глава 48