Мечта - Ирина Агапеева (2013)

— Постепенно день за днем дружба наша дала трещину. Этому поспособствовало и то, что мать Джейка вышла замуж, и они переехали в другой район. После того, как я нашел Джейка убитым в том доме, я был как одержимый. Днями напролет я кружил в том районе и разыскивал улики. В ход шло все, и у меня собралась «коллекция» разных вещей с того места. Отмечу, что там хорошо поработали специалисты и прочесали все вдоль и поперек, а мне досталось только то, что их не заинтересовало. Но таким образом у меня оказался кусок почерневшей серебряной цепочки. Она кстати, может и заинтересовала бы полицию, но нашел я ее совершенно случайно, между половицами, видимо ее просто не заметили. Так и лежала у меня эта коробка с трофеями несколько лет, и я иной раз доставал ее и рассматривал лежащие в ней вещи. Это были кусочки истории, ассоциации с детством. Она и до сих пор лежит в доме матери.

Однажды, оказавшись совсем на мели и отчаявшись раздобыть в скором времени деньги, я пошел к ростовщику.

Сет неодобрительно приподнял бровь, но Пит предпочел этого не заметить и продолжил:

— Это был известный во всем городе человек. Он водил дела со всеми отчаявшимися и страждущими. Проценты у него были небольшие, но если уж ты не платил вовремя, то у него в «подсобных рабочих» числилась пара парней с оружием пострашнее лопат. И он бывал беспощаден. Короче его все боялись, но прибегали к его услугам постоянно. Про него ходили разные истории, одна другой нелепей, но тот факт, что он как-то внезапно разбогател, был на лицо. Он сам рассказывал, что выиграл в лотерею, но почему-то ему никто не верил.

Так вот, захожу я к нему в «офис», а он сидит там собственной персоной. Хоть он и был при деньгах, ему доставляло удовольствие самому принимать просителей и делать милость, ссужая деньги. Он просто упивался этим, допрашивая людей, кто и что, и почему. Он сидел у себя за столом такой наглый и холеный, что я решил уж было уйти оттуда, как мой взгляд привлек его крест. Я подошел ближе и вместо приветствия сказал:

— Какой красивый крест.

— Ага, — самодовольно улыбнулся он, — это семейный. Ношу его, не снимая, уже пятнадцать лет.

Вот тут мне стоило немалых усилий не подать вида, что я узнал крест, и я прошел всю унизительную процедуру, прося деньги и отвечая на его мерзкие вопросы, типа: «А твоя девушка сможет расплатиться со мной в случае, если ты не сможешь?»

Я разглядел у него на руке шрам именно там, где ему и положено было быть, там, где я резанул его.

Все встало на свои места. Он действительно уехал из города и ограбил тот банк под видом бродяги, потом вернулся в родной город, и тут мы с Джейком на него и наткнулись. А потом, по всей видимости, Джейк наткнулся на него, но не смог сдержаться и выдал себя. Или процентщик узнал Джейка и посчитал угрозой для себя. Меня в тот день он практически не разглядел, все его внимание было приковано к рюкзаку.

Когда я вышел из его офиса, я долго не мог прийти в себя. Перед глазами всплыло лицо Джейка. Я практически забыл его, а тут вдруг вспомнил, словно мы виделись с ним только вчера. Вспомнил, как мы дружили, делились солдатиками и машинками, как вместе лазили к соседу и нарвали сирени для наших мам, как Джейк радовался этим ста долларам и тратил их на всех друзей.

Поразмышляв, я решил, что идти в полицию смысла нет. Рассказ о том, как я ребенком залез на чердак и увидел там бродягу с рюкзаком денег, вряд ли убедил бы кого-то. Обрывок старой цепочки тоже. Все доказательства — это крест и шрам, которые ни один суд присяжных не возьмет во внимание.

И я сделал кое-что, о чем не жалею.