Робби - Хельга Петерсон (2020)

Из всех парней мама выбрала для нее именно этого. Как такое возможно? Хотя, чему удивляться… Он ведь ехал в Кливдон, скорее всего к родне, и эта родня оказалась знакома с родней самой Лиз.

Чудесно.

Элизабет хотела достать телефон и позвонить на номер Неизвестного, чтобы убедиться, что это он. Но передумала. Нечего тут проверять. Парень из Кливдона не мог сидеть в этом кафе по какой-то другой причине. Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, Лиз сняла куртку, перебросила ее через руку, и нерешительной походкой направилась к столику.

— Привет, — тихо проговорила она, остановившись рядом и не осмеливаясь отодвинуть стул.

Коричневые ресницы взметнулись вверх, синие глаза непонимающе уставились на Лиззи. До этого он читал книгу. Ему понадобилось пара секунд, чтобы взгляд обрел осмысленность, а коричные брови медленно поползли на лоб, образуя горизонтальную морщину.

— Ягодка? — прогудел глубокий баритон.

Точно, Ягодка. Именно так он ее тогда назвал. Лиз уже привыкла к розовым прядям, но у людей они порой вызывали интересные ассоциации.

— Да, — кашлянула Элизабет. — Я Лиз, — она протянула руку для пожатия. — Элизабет Хэйл. Судя по всему, именно с твоей матерью моя играет в гольф.

Неизвестный медленно поднялся, не отрывая удивленного взгляда от лица Лиззи, взял ее ладонь и осторожно пожал. Будто боялся сжать слишком сильно. По мере того, как парень вырастал из-за стола, Элизабет начинала смотреть на него снизу-вверх.

— Элизабет? — переспросил он. — Серьезно?

Что не так с ее именем?

— Ну… да, — настороженно ответила она

Парень хитро ухмыльнулся одним уголком рта.

— Я Роберт. Дадли.

Лиззи не смогла задавить улыбку, проступившую на губах. Интересно, до какого возраста его подкалывали? А может и не подкалывали. С его комплекцией это было бы опасно для жизни шутника.

Они так и продолжали стоять, как два истукана, пялясь друг на друга, однако Роберт быстро нашелся и отодвинул второй стул, как бы предлагая Элизабет присесть. Она молча подчинилась, не зная, как реагировать. Впервые в жизни для нее отодвигали стул. Затем мощная ладонь отобрала куртку и повесила ее на спинку стула.

— Ты будешь чай или кофе? — прозвучал над нею баритон.

Лиз посмотрела вверх, встретившись взглядом с синими глазами.

— Кофе. Эспрессо. Двойной. Если не трудно. Пожалуйста.

Роберт снова ухмыльнулся и отправился к стойке. Она, наверное, снова выглядела полной дурой. Все шло не совсем так, как Лиззи предполагала. Она думала, что уверенной походкой зайдет в кафе, непринужденно извинится за выходку мамы, пошутит немного, и уйдет. Вместо этого она, смущенная и неуверенная в себе, сидела, зажимала ладони между коленей, и ждала, когда парень-канадский-лесоруб принесет ей кофе. В общем, ничего удивительного, кроме последнего пункта. Смущенной и зажатой, Лиз была всю свою жизнь.

Роберт снова появился рядом, легко пригнулся, опустил на стол два кофе и сел на стул напротив.

— Послушай, — сразу же начала Лиз. — Я хотела извиниться за маму. Это она написала те сообщения… Ну, то есть первые четыре.

Коричневые брови в который уже раз взлетели на лоб.

— Да, — продолжила Лиззи, нервно почесав кожу за ухом. — Сама я так не поступила бы. И раз уж представилась возможность, прости за тот раз.

Роберт разломал сахарный пакетик над своим американо.

— Какой «тот раз»?

Он что, уже не помнит, как подвозил ее. Нет, помнит. Сам назвал Ягодкой.

— Ну… тогда, в машине. Если я вдруг вела себя как-то не очень…

— Перестань, — отмахнулся парень. — Ты вела себя как монашка. За такое не извиняются.

Лиз почувствовала, как щеки начали гореть. Монашки ведь ведут себя хорошо? Это не было упреком? Она потупилась, притянула к себе эспрессо и с преувеличенным интересом вгляделась в его черноту.