— У нас проходит вечеринка по случаю слияния двух компаний, а нанятый фотограф вдруг заболел, — затараторила собеседница. — Я — секретарь. Мой босс снимет мою голову и повесит на стену, если фотографа не будет. Он обещал всем, что сегодняшний вечер войдет в историю, а для этого ему нужен хороший фотограф. Я нашла вас случайно, в инстаграм. Пожалуйста, мисс Хэйл. Мне уже трое отказали, если и вы откажете…

Лиз прикрыла глаза, привалилась к спинке дивана. Она прекрасно знала, что такое «босс, который снимет голову». Она буквально почувствовала себя на месте неизвестной секретарши.

— Что конкретно, нужно снимать? — перебила Элизабет поток речи.

— Ничего особенного! Все будут есть, пить, и натянуто улыбаться. Вам просто нужно ходить между гостей и щелкать вспышкой. Деньги отличные! Соглашайтесь!

— Куда и во сколько ехать?

Девушка, должно быть, подпрыгнула от счастья.

— Мэрриотт Отель, бар-ресторан, шесть часов. Не опаздывайте, я буду ждать возле двери в бар. Кстати, я — Одетт.

Чуть позже Одетт перезвонила и предложила встретить Лиз у самого главного входа, но она отказалась. Она знала куда идти.

Возле закрытых дверей бара стояла высокая девушка со светлыми волосами ниже талии. Хотя, «стояла» — не совсем верный глагол. Она нервно пританцовывала, сжимая в руках смартфон и одергивая короткое белое платье. Девушка будто не заметила появившуюся в холле Элизабет. Она разблокировала экран телефона, взглянула на время. Вздохнула, снова заблокировала экран и скрестила руки на груди. Волновалась. Если учесть, что больше у бара никого не находилось, то это — Одетт. Имя ей идет. Похожа на принцессу. Лиззи снова поправила лямку рюкзака и двинулась в сторону девушки.

— Одетт? — спросила она, приблизившись и остановившись в шаге от высокой блондинки.

Тонкие шпильки добавляли ей приличные четыре дюйма роста, отчего Лиззи пришлось немного задрать голову. Иногда она завидовала таким модельным данным. Но потом вспоминала, что лучше быть маленькой, тощей, в темной одежде, и с рюкзаком, притягивающим к земле. Так меньше шансов быть замеченной. Розовые волосы — всего лишь маленькая поблажка себе.

— Элизабет? — вздернула брови блондинка. — Я представляла тебя не так.

Хорошее замечание. В ее вселенной обитают только высокие стройные красотки и нет места розовым гномам?

— Я тебя вообще никак не представляла, так что все нормально, — пробурчала Лиз.

— Ой, не обижайся! — хихикнула Одетт. — Я не имела ввиду ничего плохого. Ты забавная.

Ага. Как хомячок или морская свинка. Лиз мысленно закатила глаза.

— Как долго мне нужно здесь находиться?

Одетт снова разблокировала экран смартфона, снова взглянула на время.

— Час-полтора. Кстати вот, возьми, — она сняла чехол с мобильника и выудила из-под него сложенные в гармошку купюры. — Предоплата. Остальное получишь, когда отдашь мне фотки. С другим фотографом мы договаривались на полтора часа. Ну, знаешь, пока все еще трезвые и будут получаться на фотографиях. Дальше, скорее всего, бессмысленно что-то снимать. Не знаю, как было принято в «Сидни-энд-Брок», но в нашей фирме такие вечеринки обычно заканчивались под столом. Это, наверное, какая-то корпоративная этика. Если пьет один, остальные не могут его бросить.

Начало монолога Элизабет еще слушала, но с середины она будто остолбенела и приклеилась подошвами ботинок к полу.

— Ну, пойдем? — тем временем продолжила Одетт.

Нет. Нет-нет… Она, наверно, ослышалась или недопоняла…

— А-а… — протянула Лиз. — А какие компании объединились?

— Я не говорила? Хотя, тебе не должно быть интересно, ты далека от этого всего… «Сидни-энд-Брок» слились с «Хард-консалт». Теперь мы все называемся «Хард-Сидни-Брок». Почему юристы не могут придумывать что-то более интересное? Эти тупые названия убивают…